"Юрий Тупицын. На восходе солнца" - читать интересную книгу автора

года. Потерпи и, чтобы ни случилось, веди на Землю корабль. Ты теперь
умеешь это делать, я знаю. Веди! Иначе все наши жертвы теряют смысл и
цену! Ведь когда-нибудь придет и твой час, и ты заснешь, и все мы будем
спать, спать и никогда не проснемся. Только на Земле, где голубое небо,
где много-много воды и воздуха, можно разбудить нас.
Алеша перевел взгляд с лица отца на зеленый веселый огонек.
- Я доведу корабль, - негромко сказал он, хмуря брови, - я доведу его,
что бы ни случилось! Ведь я очень хочу, чтобы все проснулись, особенно ты,
папка.
Тяжелая отцовская рука взлохматила ему волосы.
- Дай бог, Алешка, - чудно и непонятно сказал он, глядя куда-то вдаль,
поверх головы сына, - дай бог.


Тинка со страхом и восторгом смотрела на Виктора Михайловича.
- И он довел корабль?
- Довел, Тинка.
- Один?
- Один. Кто же мог ему помочь?
Тинка порывисто вздохнула и прижала ладони к раскаленным щекам.
- А когда их разбудят? Скоро он увидит отца?
В глазах Виктора Михайловича мелькнуло изумление.
- Тинка, - он даже запнулся на первом слоге, - ты разве не поняла?
Румянец медленно сбежал с лица девочки.
- Тинка, - тихо проговорил Виктор Михайлович, - ну, Тинка, ты ведь уже
большая! Они не засыпали, Тинка, они умирали. Кто от болезней, кто от ран,
а кто и просто неизвестно почему. Их хоронили в той камере с зеленым
огоньком. Алеша ведь никогда не видел смерти, вот отец и придумал все это.
Чтобы ему было легче, чтобы он не чувствовал себя таким одиноким.
Тинка затрясла головой.
- Это неправда!
Виктор Михайлович вздохнул и отвернулся к окну.
- Это неправда! - закричала Тинка ему в затылок, но она уже знала, что
это правда.
- Ликвидируя аварию, отец Алеши получил смертельное лучевое поражение,
- не оборачиваясь, сказал Виктор Михайлович. - Он мог бы прожить месяца
два. Но как бы воспринял его мучительную смерть Алеша? И через три недели,
закончив все свои дела, он сам закрыл за собой дверь с зеленым огоньком.
Он помолчал и пожал плечами:
- Кто знает? Тела погибших все время хранились и хранятся в гелиевых
камерах. Может быть, когда-нибудь ученые и сумеют вернуть им жизнь. Но
когда? Кто знает об этом?
Виктор Михайлович помолчал и потер ладонью лоб.
- Что ты молчишь, Тинка?
Он обернулся, Тинки в комнате уже не было.


Едва забрезжил рассвет, Тинка уже сбегала по лестнице к морю. Стволы
деревьев, листва, цветы и песок - все казалось одинаково серым и тусклым в
блеклом свете. Только над самой гладью воды наливалась ясными алыми