"Борис Евгеньевич Тумасов. Да будет воля твоя (Исторический роман) " - читать интересную книгу автора

- Не судьи мы вам.
А второй вынес каравай черствого ржаного хлеба да несколько луковиц с
солью, и ушли оба в келью.
В лесу, под городом, посадский мужик лес на избу валил. Спросили его,
он плечами пожал:
- Держали какого-то важного государева ослушника, а кто такой,
Болотников аль иной, - неизвестно, да, сказывают, казнили и в Онеге
утопили.
Плакал Андрейка, вытер слезу Тимоша: торопились, надеялись...
Разделившись, вошли в Каргополь с обозом, въезжавшим в город.
Походили по торгу, отстояли обедню в Христовоздвиженском соборе, а потом
долго стояли у реки, где, по рассказам, утопили Ивана Исаевича. Катила
Онега темные, свинцовые воды, плескала о берег. Молчала река, молчали и
ватажники. Помянули каждый про себя храброго воеводу да и подались из
Каргополя назад, к Москве...


В тушинском стане веселье, играет музыка, бьют в бубны и литавры.
Гетман Лисовский привел к царю Димитрию немалое воинство. А недавно пришел
Ян Хмелевский и на подходе Ян Петр Сапега.
Самозванец устроил во дворце для вельможных панов пышный прием. В
хмельном угаре гудели хоромы. Паны пили вино, делались шумными,
задиристыми.
Князь Роман крутил усы, похвалялся:
- Панове, из Москвы один боярин писал мне: царь Василий требует от
круля нашего царика головой ему выдать. Я тем посланием зад вытер. Когда
мы, панове, Москву возьмем, то не станем ждать милости от царика.
Паны, слушавшие Ружинского, захохотали. Матвей Веревкин покосился.
Догадался: гетман плетет обидное. Ни слова не сказав, удалился в боковые
покои.
А во дворце продолжали бражничать, куражились. Высокий худой пан
выскочил вперед, поднял кулявку:
- За круля нашего!
- К черту круля! - перебили его. - За Речь Посполитую!
- За Речь Посполитую! - подхватили вельможные паны. - Куда подевался
царик Димитрий? Он не желает пить за Речь Посполитую?
- К черту царика! Пускай он сдохнет, только отдаст наши злотые, и мы
возвратимся к нашим пани и паненкам!
- О Мать Божья, где еще есть такие красавицы, как у нас, панове?
- У царика Димитрия губа не дура: взял в жены паненку Марину, дочь
сандомирского воеводы Юрия.
- Отчего, панове, наш царик не вызволит свою жену? Ее царь Василий в
Ярославле держит.
- Она ему жена, как мой кобель муж суке пана Адама Вишневецкого, -
под глумливый хохот вставил Ружинский.
Ян Хмелевский нахмурился, а Лисовский возмутился:
- Панове, негоже насмехаться над тем, кому служим, из чьих рук едим.
Вы к царю Димитрию пристали по воле. Если нет ему веры, покиньте его.
Хмелевский одобрительно кивнул. Ружинский промолчал: не время
ссориться с бешеным шляхтичем, осужденным крулем на изгнание из Речи