"Борис Евгеньевич Тумасов. Да будет воля твоя (Исторический роман) " - читать интересную книгу автора Войско самозванца отошло к Тушину, укрепилось рвами и палисадами,
нацелило на Москву огневой наряд, держало гуляй-городки в постоянной готовности. Вокруг Тушина казаки и холопы разбили стан: к зиме готовились. А в Тушине знать царская, паны вельможные. Мастеровые умельцы срубили государю хоромы просторные, с высоким Красным крыльцом и Передней палатой, Думной, где собирались на совет гетманы и паны, бояре и дворяне, которые присягнули царю Димитрию. Государь в Думе выслушивал их, сидя в резном кресле-троне, давал указания, принимал переметов. Охраняли государев дворец шляхтичи и казаки: зорко стерегли царя. Подчас Матвею Веревкину казалось, что паны боятся, как бы он не сбежал: вдруг не вынесет бремени самозванца! Иногда Матвей и вправду сожалел, что назвался царем Димитрием. В такие дни он делался угрюмым и пил без меры. Злился: Москва рядом, а ни добром, ни силой не покоряется. Стоит, неприступная, красуется, богатством шляхту манит... А коль побьют его, Веревкина, воеводы Шуйского, уберутся паны в Речь Посполитую, отъедут на Дон и Днепр казаки, разбегутся холопы, куда податься ему, Матвею? Королю Сигизмунду он не нужен, Речи Посполитой царь Димитрий надобен и чтоб был ей угоден: отдаст Смоленск и иные земли порубежные, приведет российский народ к вере латинской, церковь к унии принудит. Не исполнит - и выдаст король Матвея Веревкина Москве, и казнят его, а пепел развеют, как было с первым самозванцем... Но Лжедимитрий гнал подобные мысли, пытался успокоиться: ведь сначала, поди, тоже было нелегко: к Орлу отбросили. Даст Бог, и нынче все добром обернется. Уже поспешает гетман Лисовский, по Смоленской дороге движутся к Москве хоругви усвятского старосты Яна Петра Сапеги. В Думе - Перекроем, панове, шляхи на Москву, голодом сморим москалей. Атаман Заруцкий дохнул винным перегаром: - Долго ждать! Ружинский заметил ехидно: - Пан атаман мыслит: гетман променял Речь Посполитую на тушинскую псарню? Паны захихикали, самозванец нахмурился. Заруцкий процедил сквозь зубы: - Я, вельможные, государю Димитрию не за злотые служу. Князь Роман положил руку на саблю: - Коли атаман нас оскорбляет, то паны со своими шляхтичами и уйти могут. Лжедимитрий пристукнул каблуком: - Панове, под стенами Москвы негоже браниться. Прав и князь Роман и атаман Иван. Будем тревожить воевод Шуйского и перекроем дороги на Москву... Труден путь к власти, но еще труднее удержать ее. Шуйский испытал это полной мерой. К царству крался, Бог весть чего натерпелся. А получив, обрел ли покой? Боярская крамола, война с холопами, второй самозванец в московские ворота стучится... Никому нет доверия, повсюду чудится Шуйскому измена. Поведет взглядом по Думе - вдоль стен боярские постные рыла. Василию видится: в бородах |
|
|