"Владимир Тучков. Танцор [H]" - читать интересную книгу автора

Все шло как обычно. К трем часам градус всеобщего веселья приближался к
своему апогею. Преимущественно бухая и наглотавшаяся колес публика (за тем,
чтобы не ширялись, Гиви, будучи моралистом, следил зорко) гуляла уже от
души, не обременяя себя ни нормами этикета, ни нравственными принципами.
Хихикающую Манку жал в углу невесть как оказавшийся в этой берлоге
явный кокаинист, предлагая ей за две зеленых бумажки, осененных самым
главным американским президентом, море любви в женском туалете. Однако
проституции в своем заведении Гиви также не терпел, в связи с чем кокаинист
мог рассчитывать минимум на вежливое выпроваживание. Максимум же предполагал
большие телесные неприятности от фейс-контролеров, научившихся в Чечне с
полным равнодушием относиться к чужим физическим страданиям.
Гиви вел какую-то важную беседу с тремя своими старинными то ли
подельщиками, то ли преследователями по линии УК РСФСР. Официанты, как
ошпаренные, носились меж кухней и залом с уставленными в два ряда подносами.
Секьюрити с особым напряжением прислушивались и приглядывались, пытаясь
предугадать, где начнет искрить, и кого из гостей придется успокаивать
методами, которые соответствовали бы его весу в обществе. То есть кого-то
достаточно как следует отметелить, не заботясь о последствиях, а кого-то
надо долго и вкрадчиво убеждать в преимуществах мирного сосуществования всех
категорий граждан.
Конечно, все принесенные публикой стволы надежно покоятся в стальном
несгораемом шкафу, каждый в своей либо пронумерованной, либо именной ячейке.
Однако люди "У Гиви" собираются такие, что и с одними столовыми ножами
способны устроить Ватерлоо.
Танцор глянул на часы: 4:08. Скоро, совсем уже скоро публика начнет
сползать в усталое отупение. И тогда можно будет расслабиться. Прикинул в
уме - в кармане уже около сотни, так сказать, чаевые, которыми его одарили
благодарные девицы, баксов по десять-двадцать каждая, за то, что он дал им
почувствовать себя дамами. Хоть и непродолжительно, и за деньги, но тем не
менее.
Тем не менее, - это искусство, что бы ни шипели паразиты с
валентиновских дач.
Он подошел к подружке какого-то замзава с Петровки (может, правда и
жена, чем черт ни шутит), которая игриво поманила его пальчиком, крепко
подхватил ее и начал артистично волочить по полу. Именно артистично,
несмотря на то, что музыканты были уже в изрядном ужоре, а Чак со своей
дудкой вообще забрел в какую-то, блин, китайскую мелодику.
И тут внимание Танцора привлекла странная, необычная для всего здешнего
уклада, парочка. Он какой-то чрезвычайно субтильный даже по меркам
Российской государственной библиотеки, обшарпанный, но с дорогим
мобильником. Она - с бешенными глазами и с короткошерстной головой, словно
только что вымытой фантой.
Они льнут друг к другу, топчутся не в такт с музыкой.
И вдруг девица расстегивает брюки своего дружка и начинает энергично
мастурбировать.
Танцор, которому на работе уже давно на все наплевать, кроме, разве что
возможных, но ни разу еще, к счастью, не происшедших перестрелок, с
интересом смотрит на черноформенных парней у входа. Они-то должны
поддерживать в заведении нравственность на должном уровне, который должен
соответствовать консервативным запросам публики. Это ведь, блин, не