"Владимир Борисович Туболев. Одиночный полет " - читать интересную книгу автора

страшнее воя идущих вразнос моторов то, что он еще не успел осознать
полностью, но к чему уже прикоснулся. И что надвигается на него неотвратимо,
как судьба.
- Командир, что с вами?!.
Он смолкает. Он сидит неподвижно, пытаясь привести мысли в порядок и
хоть чуточку отдохнуть от боли.
- Штурман... в каком положении машина? Он спрашивает медленно и
спокойно. Каждое слово - это сгусток боли. Но пилот уже не боится боли.
Сейчас он знает более страшное, чем боль, - черноту. Густую, непроницаемую
черноту. Он глотает кровь.
- Падаем на правое крыло.


17

"Падаем! - жутью обдает стрелка. - Сбили!" И в ту же секунду он видит
тень пикирующего на них самолета. Он видит вспышки выстрелов.
Стрелок разворачивает пулемет. Он с яростью всаживает в тело чужой
машины длинную очередь. Он видит вспыхнувший на фюзеляже язычок пламени и
бьет, бьет, бьет по нему, заставляя разгораться еще ярче. Пламя
вытягивается, словно лента, стремительно сматывающаяся с барабана, лижет
хвостовое оперение. К земле устремляется огненная комета, на несколько
секунд гасящая прожекторный свет.
- На гад, на, на, на! - бормочет стрелок сквозь зубы.
Машина, в которой он сидит, тоже несется к земле. Она опрокидывается на
правое крыло. Целиться трудно. Но сержант все бьет по уже поверженному
врагу, без сожаления расходуя боекомплект.
- Командир! Молчание.
- Штурман!
Ни звука.
- На, гад, на, на!
Стрелок не знает, кто их сбил. Но он видит перед собой врага, который
так или иначе к этому причастен. У стрелка есть оружие. И он должен
полностью рассчитаться за гибель самолета, за гибель командира, штурмана и
свою собственную. Ему страшно, но еще более - обидно и горько, что он так
мало успел сделать, и он вымещает свою обиду на несущемся к земле самолете,
полосуя из пулемета по его крыльям. Вся его ненависть сосредоточена на этих
крыльях, которые он прошивает длинными очередями.
Бомбардировщик падает почти отвесно. Самолет дрожит, как в лихорадке,
его кидает из стороны в сторону.
Стрелка отрывает от сиденья, он почти лежит на пулемете, упираясь
головой в обзорный купол. Он весь выворачивается, стремясь не выпустить из
прицела горящий самолет, и бьет, бьет, бьет...
Самолет противника выпадает из сектора обстрела. Стрелок бросает
рукоятки пулемета, облизывает губы и оглядывается в бессильной ярости. У
него еще остались патроны. Но они уже не нужны. Вокруг - пустое черное небо
и падающий в нем бомбардировщик. Стрелок чувствует, как стремительно
надвигается на них земля.
...Когда они после тщетного ожидания группы из соседнего полка
подходили к линии фронта, стрелок, пытавшийся еще раз связаться с