"Сергей Цветков. Узники Тауэра " - читать интересную книгу автора

своей властью. В палате лордов Олдкастл восставал против испанского метода
борьбы с инакомыслием и называл аутодафе дьявольским наваждением, не
оправданным словом Божьим. Он также громко выражал нелестное мнение о
прелатах, проводящих этот закон в жизнь.
______________
* Последователи Лолларда, ученика Уиклифа.

В конце концов Арундел обвинил Олдкастла в неповиновении святой церкви
и обратился к королю Генриху IV за санкцией на арест высокопоставленного
еретика. Король ответил, что сам поговорит со своим другом. Однако из их
бесед ничего не вышло. Олдкастл был человек ученый, а Генрих IV нет, и после
многочисленных разговоров и писем на религиозные темы король,
раздосадованный тем, что есть вопросы, не подвластные его монаршему уму,
предоставил воину и архиепископу самим решить исход их борьбы.
Арундел вызвал Олдкастла на церковный суд в Кентербери. Олдкастл в
ответ укрепил стены и ворота Кулингского замка, ибо ожидал, что лорд-примас,
как барон королевства, по вторичному призыву пришлет за ним своих копейщиков
и арбалетчиков. Но Арундел поступил более хитро и осторожно: он послал в
Кулингский замок двоих своих людей в сопровождении королевского служителя
Джона Бутлера. Как и предвидел архиепископ, эту компанию не пустили в замок,
и Арундел представил королю этот факт как нарушение Олдкастлом
верноподданнической присяги. Вспыльчивый Генрих IV велел арестовать своего
бывшего друга и передать его на попечение сэра Роберта Морли, констебля
Тауэра.
Олдкастла поместили в одну из башен королевского замка (с тех пор
получившую название башни Кобгема), куда потоком хлынули монахи и патеры -
экзаменовать узника на знание катехизиса. Олдкастл неизменно выходил
победителем из этих споров, но Арундел не унывал - он знал, что опальному
еретику нелегко будет найти друзей и защитников.
Церковный суд собрался в доминиканском монастыре на Лудгетской горе.
Приведенный туда Робертом Морли, Олдкастл увидел перед собой настоятелей
августинских и кармелитских монастырей. Обличитель монахов был отдан им на
суд. Ответы Олдкастла на возведенные против него обвинения были так
поразительны, что в народе сравнивали их с ударами стали о кремень. Даже сам
Уиклиф не столь блестяще излагал свое учение. Олдкастл прямо заявил, что
Библия была его правилом и верой, что каждый человек имеет право обращаться
к ней без посредничества священников и что хлеб и вино являются прообразом,
символом, а не настоящим телом и кровью Иисуса Христа.
- Что? Да это явная ересь! - вскричал один из судей.
- Может быть, вы так же мудры, как апостол Павел, - с усмешкой сказал
Олдкастл, - но он был ученее и святее вас, и вот что он писал к коринфянам:
"Чаша благословения, которую благословляем, не есть ли приобщение Крови
Христовой? Хлеб, который преломляем, не есть ли приобщение Тела Христова?
Один хлеб и мы многие одно тело; ибо все причащаемся от одного тела".
Он так свободно и общедоступно излагал свои мнения, что Арундел, не
выдержав, вскричал:
- Пресвятая Богородица! В моей епархии не потерплю такого нечестивого
учения!
Олдкастл был приговорен к сожжению. Когда его спросили, имеет ли он
что-либо прибавить к своим словам, он встал и сказал: