"С.Э.Цветков. Великое неизвестное (Исторические миниатюры) " - читать интересную книгу автора

IX

В Мадриде пробыли два месяца, обменялись грамотами о дружбе и торговле
и в начале октября тронулись дальше - в Париж.
Ехали по уже знакомой дороге. Ближе к Пиренеям по предложению
проводника свернули в горы, чтобы переночевать в Лойоле - на родине
основателя иезуитского ордена. Деревня находилась неподалеку от довольно
широкого ручья, в очень тесной долине, которую опоясывавшие ее горы летом
превращали в пекло, а зимой - в ледник. Четверо чрезвычайно вежливых
иезуитов радушно встретили гостей.
Они охотно показали жилище "святого Игнатия" - двухэтажный дом с
чердаком, похожий в лучшем случае на скромную обитель священника. В нем
главными достопримечательностями были комната, где раненному на войне
Игнатию было ниспослано свыше знаменитое откровение об ордене, и конюшня,
куда из смирения и почитания вифлеемских ясель удалилась его мать, чтобы
произвести его на свет, - это низкое, придавленное помещение теперь сияло
золотом убранства. И в комнате, и в конюшне было устроено по великолепному
алтарю, на которых покоились Святые Дары.
В доме иезуитов могло поместиться с десяток человек, остальных развели
по крестьянским домам. Курбатов остался при князе вместе с дворянами и отцом
Богданом.
Стол у иезуитов был превосходный, в конце обеда подали уже знакомое
русским лакомство - чашки с дымящимся жирно-фиолетовым шоколадом.
Осторожно отпивая обжигающий губы напиток, иезуиты поинтересовались:
отчего в Московии оказывают предпочтение протестантам перед католиками - при
приеме на военную службу и в торговых делах?
- Скажи им, - обратился Потемкин к Курбатову, - что негоже нам,
православным, одних еретиков перед другими выгораживать. Люторы не лучше
латинян-папистов: Христова смирения не имут, но сатанинскую гордость, и
вместо поста многоядение и пьянство любят, крестного же знамения истинного
на лице изобразить не хотят и сложению перст блядословно противятся. Также
поклониться Господу на коленях не хотят и ложь сшивают самосмышлением, разум
Божественного Писания лукаво скрывают и своевольно блядут, прельщая безумных
человеков. А что с ними больше дело имеем, так это оттого, что они нам
самозванцев на престол не сажали и в наши святые церкви на лошадях не
въезжали.
Курбатов дипломатично перевел все, что поддавалось переводу.
- Все то творили миряне, поляки, - возразил старший из иезуитов. - А
между нашими церквями нет вражды, существуют только внешние, обрядовые
различия. Церковное учение у нас по сути одно. Вот, возьмем, например,
вопрос, чем оправдывается человек: одною верою или верою и делами
удовлетворения? Ведь вы, конечно, гнушаетесь суемудрия лютеран, уверяющих,
что дела не нужны и что можно спастись одною верою?
- Гнушаемся, - кивнул Потемкин.
- Значит, при вере нужны еще и дела?
- Нужны.
- Итак, если без дел спастись нельзя, то дела имеют оправдательную
силу.
- Имеют.
- А кто покаялся и получил отпущение за свою веру, но умер, не успев