"Галина Цветкова. Снег на сирени " - читать интересную книгу автора

Их дружба началась с того, что они вместе опоздали и их посадили за
пустующую первую парту. Стеклову вызвали к доске, и она маялась весь урок у
карты, пытаясь объяснить, что значит зловещий термин "базис эрозии". "Я не
слышу ничего вразумительного, - сказала учительница, явно довольная тем, как
растеряна на ее уроке одна из самых уже и тогда заметных девочек в школе. -
Хорошо. Покажите на карте горы Кордильеры". Это были два любимых ее
вопроса - базис эрозии, горы Кордильеры. Все уже знали, где находятся эти
Кордильеры, одна Стеклова почему-то не знала. Учительница уже склонилась
низко над журналом - плохо видела - и приготовилась ставить двойку. Она
любила ставить двойки. Класс ее ненавидел и смертельно боялся. Он еще
недавно вышел из-под опеки добрейшей Анны Борисовны и плохо привыкал к тому,
что от учителей может быть столько неприятностей.
Стеклова у карты уже изучила Африку и не нашла Кордильер, но тут Элька
ее подтолкнула, и она ткнулась в Кордильеры носом. Ей тогда все-таки
поставили двойку, потому что Лена как-то неправильно их показала, но с
Элькой не рассадили, и они остались вместе, только перебрались на другую
парту, назад.
В то время как Элька, решив не делать домашнее задание по алгебре,
уходила по аллее, Стеклова смотрела на нее сверху. Она плакала в
застекленном переходе между манежем и залом, только что неудачно
бултыхнувшись в поролоновую яму и стремительно удалившись из зала.
Запудренными магнезией руками она испачкала лицо, и слезы прокладывали на
нем дорожки. Перед глазами маячило яркое пятно Элькиной курточки, сзади
тянулась цепочка маленьких черных следов. Слезы высохли. Больше не
плакалось. Стеклова выпрямилась, подняла голову. Отряхнув с себя белый
порошок, гордо вошла в зал, навстречу бесконечным и пока безуспешным
попыткам сотворить нечто, привидевшееся однажды ее тренеру.
А Элька шла и думала, дома ли тетя и что она скажет, увидев на ее лице
белую заплатку.
Тетя была дома, но внимания на возвращение племянницы не обратила, не
вышла спросить, почему пришла так рано. В тетиной комнате шел скандал.
- Менять программу перед самым экзаменом! - кричала тетя. - Какое это
произведет впечатление, подумай!
- Я все годы играла то, что мне давали, я сама хочу выбрать выпускную
программу, это моя программа, понимаете, моя! Я ничего здесь не понимаю,
почему я должна это играть? Я не желаю показывать блистательную технику, ни
к чему не привязанную!
Громыхнули несколько диссонирующих аккордов. Элька даже
приостановилась.
- Ну что это?!
- Ты все провалишь! Ты зачеркиваешь работу всего года! А если не
потянешь технически?
- Я учила эту ерунду ровно месяц. Ну, провалю! Но это будет мой провал!
Могу я хоть раз сделать что-то сама?
- Но что тогда? - с иронией спросила тетя. - Устроишься
концертмейстером на струнном отделении? Это бесперспективно!
- Всегда я была вашим беспроигрышным номером! Хватит, я ничего у вас
больше не прошу, пошло оно все к черту! Подготовьте лучше Олю свою - она у
вас всегда проваливается!
"Лихо", - подумала Элька. Дверь хлопнула. Тетина ученица ушла. Тетя