"Сурен Цормудян. Второго шанса не будет" - читать интересную книгу автора

торчали укороченные широкие лыжи и пара лыжных палок. За спиной автомат. Все
эти люди, в том числе капитан и Николай Васнецов, жили в одном подвале. И
именно для своего подвала они сегодня должны были заготавливать дрова. Все
были одеты подобно Гуслякову.
- Итак, - продолжал капитан, - В первую очередь мы собираем валежник.
Во вторую очередь, сухие и мертвые деревья. Живые деревья рубить запрещено.
Хвойные деревья рубить запрещено. Сухие деревья, на которых есть гнезда
птиц, рубить запрещено...
Сквернослов, стоявший в общем строю, усмехнулся. Последний раз люди
видели живых птиц лет десять назад. Но инструкции были написаны гораздо
раньше.
- Дерево, даже сухое, в котором есть большое дупло, может быть домом
для рыси. Такие деревья рубить запрещено. Стрелять животных, кроме случаев
неизбежного нападения со стороны зверей, запрещено. Можно стрелять только
крыс и люпусов. Других животных можно убивать только в городской черте и на
территории бывшего аэродрома. Дразнить и провоцировать животных в лесу
запрещено. Собирая деревья, внимательно смотрите на срубы и спилы. Если
годовые кольца имеют оранжевые или красные прослойки, и при этом очень
неровные и с внутренними язвами - такие деревья брать запрещено. В них
концентрация радионуклидов. Их нельзя жечь. Их нельзя использовать. Их кора
не годится для отваров, так как опасна для человека. Вопросы есть? Вопросов
нет. Вперед.
Капитан надел лыжи и двинулся впереди процессии. Семь человек двинулись
следом, таща за собой большие сани, чьи полозья предварительно смазали
воском. Эмиль Казанов был замыкающим. У него на шее висел АКСУ и на портупее
болтались пять ручных гранат. В лесу могло произойти всякое.
- А если мы того белого медведя встретим? - спросил Слава у впереди
идущего командира.
- Нам его шкура пригодится, - этот ответ был исчерпывающим.
Погода была спокойная. Без ветра. Небо был привычно серым. Пейзаж был
как всегда белым. Свежий снег хрустел под ногами и не давал своей белизной
быть дню совсем темным. Николай оглянулся назад. Из снежного покрова торчали
серые дома с пустыми глазницами окон. Некоторые здания были частично
разрушены. Последствия боев с теми, кто нападал на общину. Последствия того,
что никто больше дома не ремонтировал. Ветра подтачивали их, и здания
неминуемо уступали силам природы. Сейчас этот пейзаж был каким-то
неестественным. Торчащие из снега дома казались совсем лишними и никак не
гармонировали со скупым на цвета миром вечной зимы. Только вращающиеся
лопасти ветряного генератора в центре, напоминали о том, что в этом мертвом
городе есть какая-то жизнь. Он видел свою пятиэтажку. Там когда-то жил он.
Там когда-то жили его родители. Теперь остался только он и его названный
брат Слава. И все что они могли себе позволить, это темный подвал, где хоть
как-то можно было не замерзнуть.
Николай вздохнул, продолжая идти и тащить сани. Ему было трудно думать
о чем либо. Сейчас он очень хотел спать. Он ругал себя за то, что не
отдохнул после дозора на блокпосту. Славик выглядел бодрее. Он хоть пару
часов поспал. А вот Николаю было совсем тяжело. Он чувствовал непреодолимое
желание упасть в снег и уснуть. Сняв рукавицу, зачерпнув ладонью свежий снег
и растерев его по лицу, он почувствовал некоторое облегчение. Однако длилось
это чуть больше минуты, и он снова потянулся за снегом.