"Владимир Царицын. Вкус коньяка " - читать интересную книгу автора

сильнее меня. Вернее, даже не сны, а сон.
Он всегда один и тот же. Я знаю, чем он закончится, а потому не хочу,
чтобы он продолжался. Не хочу, но ничего не могу с собой поделать. Мой сон,
как черная дыра, который держит меня своим мощным неземным притяжением.

/Я в ангаре. ///
/Там светло, горят не только фонари, прицепленные к фермам//,//
покрыты//м// толстым слоем //жирной //пыли//.// //Л//охмотья пыли свисают с
//ферм и с колпаков фонарей. Фонари горят тускло, но// по периметру ангара
дополнительно установлены на //ярких желтых// стойках пр//о//жекторы. Они и
освещают// ангар, пол которого усеян трупами и фра//г//ментами тел. Трупы
уложены так, чтобы между ними можно было пройти//,// и разминуться двоим,
идущим навстречу. Где-то здесь л//е//жат //те//, кого я должен найти//.//
//И// опознать//?
Нет. Нет, нет и нет! //Я не хочу этого! //Я надеюсь, что те, кого я
ищу, живы. //Зоя. Миша. Лизонька. Светлана. //Я почти уверен в том//, что
все они ж//и//вы//. Где-то в глубине сознания //угрюмо и молча затаилось//
знание о том, что живых //в ангаре// нет// и быть не может//, но я //все
равно //н//а//деюсь.// //И//щу и не могу найти. Трупов много, кажется, что
их тут тысячи, хотя уже известно, что в самолете было сто тринадцать
пасс//а//жиров и //шесть// членов экипажа. //Я в ангаре один. Брожу среди
мертвых//, смотрю на них.
Некот//о//рых, это совершенно точно, я уже видел и не раз. Они уже
встречались мне, я проходил мимо. Я огл//я//дываюсь. Точно - вон там
леж//ал// пожилой мужчина с аккуратно по//д//стриже//н//ной седой бородой.
//Он похож на Хемингуэя, и это конечно из-за бороды.
//Именно над ним я стою сейчас. Снова смотрю себе под ноги, но там не
седобородый, а совсем юный длинноволосый п//а//рень.// Он совсем не похож на
того старика, который лежит в чет//ы//рех тр//у//пах от того места, где я
остановился. Я спутал? Да, я спутал. Снова оглядываюсь, но на месте
//Х//е//мингуэя// лежит длинн//о//волосый парень, а подо мной труп
//седобородого//. Я иду дальше и снова натыкаюсь взглядом на парня. //На
того самого парня. //Он с//о//всем юный, намного моложе моего Мишки. Мишка!
Мне хочется крикнуть, п//о//звать его, но голос не повинуется мне. Мишка,
мальчик мой! Где ты? Зоинька! Лизонька! Ми-ша! //Вдруг я понимаю, куда мне
надо и//д//ти. Туда, в конец ангара! Мне хочется бежать, но я не могу. Я
тол//ь//ко смотрю в ту сторону. Смотрю, и мне кажется, что там горит яркое
рыжее пятно Зоиных волос. //Или я вижу его... //Зоя! //кричу я. //И вдруг
осознаю, что моя жена, сын, н//е//вестка и внучка// - они// мертвы. Я
отчетливо осознаю, что в ангаре нет живых людей. Я понимаю это, и у меня в
груди образуется ледяной ком. Это оно,// то самое// затаившееся знание. Оно
вытеснило н//а//дежду//.///
//
Я просыпаюсь, и холодное чувство одиночество овладевает мною полностью.
С ним мне предстоит начинать новый день. А пока я лежу.
Лежу и мысленно повторяю свой сон, вспоминаю свои бесконечные блуждания
среди растерзанных и изуродованных, изорванных в клочки тел и словно воочию
вижу рыжий костер Зоиных волос в дальнем углу ангара.
Он приснился мне, этот рыжий костер.
Там, в ангаре я сначала узнал Мишку. Рядом с сыном лежало то, что