"Александр Рудольфович Трушнович. Воспоминания корниловца (1914-1934) " - читать интересную книгу автора

У костра сидел худощавый капитан Генерального штаба Неженцев. Узнав о
приходе тридцати офицеров - южных славян, он встретил нас словами:

- Знаете ли, господа, что служить в корниловском отряде нелегко?

- Господин капитан, если бы было легко, мы не пришли бы.

Он радостно засмеялся и подал каждому руку. Потом мы пили чай и долго
говорили о России.

Мы, корниловцы, знали, что все обстоятельства против нас, и все же шли
против лавины, готовые при этом погибнуть. Чего мы хотели? Первая и главная
наша цель была: уберечь Россию от разрушения и колонизации. Мы считали своим
долгом выполнить обязательства, принятые Россией по отношению к союзникам, и
старались сохранить армию и удержать фронт. В нашей песне были слова ".. .мы
былого не жалеем, царь нам не кумир, мы одну мечту лелеем: дать России
мир!". Мы видели, что страну возглавили недостойные правители, видели, как
разваливается империя, и ее части, веками с ней связанные и обязанные ей
всем, в трудный час от нее отрекаются. Мы чувствовали, что страну
сознательно ведет к пропасти хорошо организованная группа, располагающая
средствами и опытом разрушения. Мы же, корниловцы, были носителями
российской идеи, воинами трехцветного флага. Для нас Россия была священным
именем, и о себе лично мы никогда не думали. Мы рвались только в бой во имя
спасения родины. Мы верили, что русский народ опомнится, что "Русь поймет,
кто ей изменник, в чем ее недуг" и ради этого поворотного момента российской
смуты хотели сохранить вождя и ядро, к которому смогли бы примкнуть русские
люди. Корнилов был символом всего русского, всего честного5.

У Тарнополя и Трембовля 22-й финляндский корпус открыл немцам фронт.
Корниловцы должны были закрыть прорыв, удержать бегущих и увлечь их за
собой. Куда - за собой? Землю делить, винокуренный завод грабить? Нет, в
бой, где могут убить, искалечить. Во имя чего?

По пути к месту прорыва мы видели повсюду следы разрушения,
разграбленные склады и железнодорожные составы. Немцами? Нет, "армией
адвоката" Керенского - "самой свободной в мире армией" - как ее тогда стали
величать новые правители.

На какой-то станции мы разгрузились. По полю здесь и там бродили
солдаты финляндского корпуса. Слышались одиночные выстрелы. Наш патруль
привел солдата с простреленной сквозь хлеб ногой. (Хлеб предохранял от ожога
пороховыми газами, который свидетельствовал бы о выстреле в упор.)
Самострел. Карается расстрелом. Неженцев его отпустил. От чьего имени он
должен был бы выносить приговор?

С превосходным командиром, капитаном Неженцевым, Корниловский полк (2
700 штыков) двинулся с песнями в бой. При вступлении в первую же деревню
немцы осыпали нас шрапнелью. Под горкой стояло шесть бронемашин:
бельгийские, французские, английские, одним словом - наши союзники. Французы
и бельгийцы кричали, ругались, плевались, жестикулировали; англичане