"Александр Рудольфович Трушнович. Воспоминания корниловца (1914-1934) " - читать интересную книгу автора

подчиненных и с нетерпением ожидали часа, когда сможем показать себя на
деле. Ежедневно проводились занятия на берегу Черного моря или за городом.
По вечерам мы собирались вместе и с радостью встречали новоприбывших.

В начале апреля стало известно, что сербское командование посылает нам
командира дивизии и довольно много офицеров. Мы с нетерпением их ждали.
Первая группа сербских офицеров с острова Корфу, 30 или 40 человек, прибыла
в гражданском через Францию, Англию и Швецию. На станции ее встретила
почетная рота и все офицеры-добровольцы, кроме дежурных. Командир дивизии
полковник Хаджич и начальник штаба майор Максимович приехали со второй
группой. Хаджич, до войны военный атташе в Петербурге, был опытным
дипломатом, имел немало иностранных отличий. В 1912 году он с большим
успехом командовал дивизией. Максимович окончил в России Академию
Генерального штаба. Он остался в нашей памяти как благородный, храбрый
человек, отлично знавший свое дело. С офицерами прибыло несколько
гражданских и около пятидесяти унтер-офицеров, назначение которых было нам
не совсем понятно. Сербские офицеры заняли все командные места, вплоть до
ротных. Одни из них были отличными командирами, с другими пришлось, к
сожалению, испытать немало горечи в моральном и потерь в материальном
отношении.

Русский царь принимает наш парад

Боевая Сербская армия не привыкла к торжественным смотрам и
многочисленные парады в Одессе вызывали недовольство. Мы же, "австрийцы",
этих чудес насмотрелись достаточно. Но как при таком событии, как создание
сербских воинских частей в составе Русской армии, обойтись без торжеств?!
Первым из них была передача в одесском театре знамен, присланных
добровольческим полкам королем Сербии Петром Первым. Присутствовали при этом
премьер-министр Сербии Никола Пашич и французский министр Альбер Тома.
Исполняли гимны всех наших союзников, каждый по три раза! Вспоминая об этом
через годы, я понял слова генерала Людендорфа в его записках: "И остались мы
одни во всем мире".

Приближалось самое торжественное событие: прибытие царской семьи. Уже
почти две недели мы маршировали по берегу Черного моря и перекрикивали
прибой: "Здравия желаем, Ваше Императорское Величество!"

В июне, а может быть, в июле, ярким солнечным утром по улицам Одессы
мерно двигались двенадцать батальонов. Батальоны влились в колонну пехотной
дивизии, направлявшейся к Марсо-ву полю. Там уже стояли русские войска: 61-я
пехотная дивизия, Третья сводная кавалерийская и артиллерия. Все вместе
составляли экспедиционный корпус генерала Зайончковского, который должен был
высадиться в Варне...

Вдали прозвучал сигнал трубача, другой, поближе, его повторил.
Поскакали командиры, раздались команды, по полю прошел шум равняющихся масс.
Батальоны замерли. Четыре могучих голоса почти одновременно прорезали
воздух: "Полк, смирно! Равнение налево!" Двенадцать тысяч солдат оторвали
ладони от ремней и ударили ими по прикладам, одновременно повернув головы