"Далия Трускиновская. Шайтан-звезда" - читать интересную книгу автора

желающих послушать продолжение истории.
- Погоди, о Рейхан! - воскликнул вдруг Мамед. - Клянусь Аллахом, я
вижу, кто нам поможет в наших поисках! Вот стоит банщица из хаммама,
закутанная не в изар, а в какую-то драную тряпку! Саид не раз говорил мне:
"Посмотри на эту бездельницу, о Мамед! Вместо того, чтобы делать дело, к
которому приставил её хозяин хаммама, она так и норовит выскочить ради моих
историй, накажи её Аллах! "Может быть, Саида позвал в гости хозяин хаммама?
- Ты прав, о рассказчик, - сказал Рейхан, и подошел к банщице, и
обратился к ней:
- О сестрица, не видела ли ты, куда ушел человек, рассказывающий
обычно здесь, на возвышении, диковинные истории?
Но банщица вместо того, чтобы ответить, вдруг опрометью кинулась к
воротам хаммама.
Рейхан и Мамед в недоумении переглянулись.
- Неужели Аллах поразил её безумием? - удивленно спросил Рейхан, хотя
рабам полагалось бы молча ждать, что скажут свободнорожденные.
- Нет, о Рейхан, - сказал Мамед, обернувшись. - Это идет хозяин
хаммама, и она просто испугалась. Сейчас я спрошу, не видел ли он Саида...
Тут Мамед замолчал, хотя самое время было бы поклониться хозяину
хаммама, подошедшему к нему совсем близко.
Это был статный и красивый мужчина, обладатель черных глаз и
сходящихся бровей, с аккуратно подстриженной бородой, и облик его внушал
почтение, но странным показался Мамеду сверток, что хозяин хаммама нес под
мышкой. А нес он немалой величины предмет, обернутый старым шелковым
платком, и с края платок разошелся, и виден был угол книжного переплета, и
свисал заложенный между страниц плетеный шнурок, желтый с голубым.
Хозяин хаммама быстрым взглядом смерил Рейхана и Мамеда и, ловко
скользнув между ними, исчез в воротах раньше, чем Мамед опомнился от своей
растерянности.
- Не нужно было мне сегодня пить это вино из фиников, - сказал Мамед
Рейхану, как бы оправдываясь за свою нерасторопность и свое изумление.
Воистину, покарал меня Аллах, лишив всякого соображения! Идем, о Рейхан,
догоним его!
- Ты прав насчет соображения, о господин, - отвечал ему Рейхан, - и
если мы сейчас войдем в хаммам, то поднимем шум на весь город. Ведь сегодня
там женский день.
- Я напрочь забыл об этом, о Рейхан... - пробормотал Мамед. - Странные
дела творятся сегодня со мной попущением Аллаха великого. Неужели все это -
из-за кувшина финикового вина, которое и вином-то по-настоящему назвать
нельзя, ибо оно - не из винограда? Я всегда полагал, что оно дозволено
правоверным...
- Очевидно, тебе, о господин, лучше было бы сегодня обойтись молоком,
заметил Рейхан.
- Да, бывало, что пили люди молоко, являя тем самым свою глупость,
особенно если владела ими скупость или у них были слабые поджилки, сердито
отвечал Мамед, - но мы, слава Аллаху, не из таких!
И Рейхан низко склонил голову, как бы признавая превосходство Мамеда
над презренными, пьющими молоко, но поскольку чернокожий был великанского
роста, а Мамед - роста невеликого, то и увидел несостоявшийся рассказчик,
что поклон был всего лишь способом скрыть внезапную и неудержимую улыбку.