"Далия Трускиновская. Бессмертный Дим" - читать интересную книгу автора

первая ошибка. Вторая - Дим еще при стычке с Фернандо, видимо, сообразил,
что против него будут приняты какие-то меры. А в результате - Эва не
пришла ужинать, а я не могла отправиться на поиски в лес, потому что у
меня не было больше жетона.
Эва вернулась ночью, усталая и серьезная.
- Прости меня... - сказала она. - Я знала, что ты будешь беспокоиться,
но не могла его оставить...
- Что произошло?! - я вскочила.
- Произошло то, что Дим признался мне в любви. Не говори ничего,
пожалуйста, я верю каждому его слову, он единственный здесь, кому я так
верю...
Я вздохнула. Я уже поняла, что с Димом можно только так - верить
безоговорочно, потому что он не прибегал ни к каким уловкам.
- И что же ты собираешься делать?
- Не знаю... Мне страшно что-то решить. Я так боюсь за Дима, если бы ты
знала! И за себя боюсь - наверно, много лет спустя я буду знать точно, как
должна была поступить, а сейчас - нет, не могу, у меня все спуталось, я
шла и пыталась найти опору в том, ну... в прошлом и даже испугалась - как
давно все это было! А ведь прошел только месяц. Я не знаю, что буду
делать...
Мне удалось убедить ее, что она должна немедленно уехать. Она слушала
меня сосредоточенно и не перебивала. Как я положилась во всем на Фернандо,
так она от растерянности положилась на меня. Она понимала, что значит для
науки жизнь Бессмертного. И, понимала, что не имеет права создавать
стрессовую ситуацию.
Рано утром я проводила Эву. Фернандо позаботился о пропуске в лагерь
межпланетчиков.
- Если Дим станет меня искать, передай ему, что я уехала к матери, - до
последней минуты внушала мне Эва. - Передашь? Только поосторожнее.
Она вернула Фернандо жетон, подхватила сумку и побрела к лифту,
ведущему к подземке - единственному виду транспорта, связывающему нас со
всем остальным человечеством. На ней было то же белое платьице, в котором
она впервые пришла к Бессмертным, волосы она разделила на прямой пробор и
заколола шпильками с большими мохнатыми цветами. Темные пряди мягко легли
вокруг осунувшегося лица, и вся она была такая обиженная, такая
растерянная, что я даже не смогла улыбнуться ей и помахать рукой, когда
она входила в кабину лифта.
И прошло два дня без Эвы. И я начала работу с двумя новыми пациентами.
И я избегала Фернандо, а он избегал меня. И я не смогла передать Диму, что
Эву срочно вызвала мать...
...Уже светало, когда я проснулась, от ощущения, что на меня смотрят. Я
открыла глаза и лишилась дара речи. На подоконнике, подтянув колено к
подбородку, сидел какой-то человек, поджарый и черный, как негр, с
серебряным сиянием вокруг головы. И мне потребовалось время, чтобы
сообразить - ну, кто же еще во всем Эстибеле способен лазить в окна по
ночам?
- Ой, мамочки... - выдохнула я. - Дим! Что это вы с собой сделали?
- Что сделал, что сделал! - недовольно передразнил Дим. - С
пигментацией переборщил. Вот что сделал! Сам себя в зеркале не узнал. Одно
слово - эфиоп! Я впервые с пигментацией экспериментировал. Не этого