"Андрей Трушкин. Банда во временное пользование " - читать интересную книгу авторатемпераментную музыку, маханул всю композицию за один присест, а потом вдруг
начал играть ее с самого начала. Гоша, словно баскетбольный тренер, делал мальчишке знаки, что пьесу он уже закончил и может уходить, но исполнитель, видимо, так разволновался, что не желал ничего видеть. Пальцы его привычно бегали по кнопочкам, слушатели благосклонно внимали. Когда мальчик поехал по молдавенеске в третий раз, Гоша выскочил из-за кулис, в каком-то полусогнутом состоянии, словно под артобстрелом, подбежал к пятикласснику и принялся вытаскивать из-под него стул. Совсем ошалевший мальчишка, у которого руки были заняты, а потому отбиваться ими он не мог, обхватил ножки стула ногами и слезать с него не намеревался. Ситуацию спасла публика, в третий раз прослушавшая молдавенеску и устроившая исполнителю бурную овацию. Попросту говоря, баяниста захлопали. Гоше тем временем удалось наконец освободить стул. Взмыленный преподаватель вместе с баянистом поклонился в сторону публики и потащил лихого музыканта прочь со сцены. Как это все было ни забавно, Мишкины мысли в это время ходили далеко. В данный момент он обмозговывал, как и когда он будет исправлять двойку по сольфеджио, которой его наградила Ираида Мокровкина. - Смотри! - вдруг потянул его за рукав Валерка. - Она здесь. - Кто? Ираида? - ошеломленно отреагировал Мишка. - Ну если ты в Мокровкину влюбился, тогда да, - захихикал Валерка. - Нет, не Ираида, Катька! Смотри! Сидит в четвертом ряду справа. Мишка пригляделся. Да, действительно, это была Катя. Но что ей было нужно на этом, в общем-то, рядовом концерте? Увы, ничего другого, кроме как то, что Катька пришла полюбоваться своим мальчиком, Мишке в голову не пришло. На землю его вернул Валерка, помахав под носом у друга программкой: - Твой номер скоро! Ты о чем думаешь, Паганини недорезанный? Да, тут следовало думать о музыке и только о музыке. Пьеса Мишке досталась совсем не легкая. Одни восьмые - ив таком темпе... Если бы играть это на рояле, никаких бы проблем не было. Но труба - инструмент особый. Вздыхая тяжело груженным ишаком, которого с утра пораньше навьючили тюками и погнали на базар, Мишка отправился за кулисы. Он достал из кофра трубу, пощелкал клапанами. Вроде все было в порядке. Он вспомнил, сколько раз он репетировал и сколько раз у него получилось сыграть пьесу без ошибок. Значит, получится и на этот раз. Пока перед ним стрекотала медиатором по струнам домристка, Мишка облокотился на какую-то древнегреческую статую, оставшуюся, вероятно, от спектакля на античную тему, и задумался о своем. Наконец объявили и его номер. Мишка уверенным шагом подошел к микрофону, поправил его, как надо, выдохнул из себя воздух, вдохнул, поднял трубу к губам и заиграл. Играл он хорошо, да что там хорошо - просто блестяще! Об этом |
|
|