"Александр Трубников. Рыцарский долг " - читать интересную книгу автора

Солнце едва успело оторваться от синеющей на горизонте горной гряды,
как из ворот постоялого двора выехало пять больших, крытых парусиновыми
тентами возов. Спереди, сзади и с боков возы были окружены вооруженными
конниками. Наметанный взгляд франкского воина, конечно, сразу бы различил
под грубыми серыми сюрко и далеко не новыми железными шлемами не
простолюдинов, а благородных рыцарей, но для встречающихся по дороге
мусульманских крестьян, ремесленников и торговцев все латиняне были на одно
лицо.
Волы, запряженные парами, уверенно тянули тяжелые повозки.
- Тяжелые кони под седлом и волы в упряжи, - подъехав к мастеру Григу,
сказал Жак. - Не самый быстрый способ передвижения. Сколько времени займет у
нас путь до Багдада?
- Арабские всадники с заводными лошадями проделывают путь от Дамаска до
Багдада за три недели, - ответил киликиец. - Но мы не арабы. Отряду придется
двигаться по вражеской территории, поэтому рыцарское снаряжение должно быть
всегда с собой. Мы долго думали с приором, не взять ли с собой вьючных
верблюдов, но, в конце концов, отказались от этой мысли. И не пожалели об
этом. Теперь на дне каждого фургона упрятано ваше орденское платье и полный
доспех, а поверх него уложено боевое оружие, которое мы якобы везем на
продажу. Того, что я закупил, готовясь к походу, вполне достаточно для того,
чтобы быстро превратить два десятка рыцарей и конных сержантов в силу,
способную противостоять целой армии мусульман. Сверху лежит дорогое
венецианское оружие - мечи, фальшоны,[8] кольчуги, которые я доставляю якобы
по заказу одного из монгольских владык. Это объясняет, почему мы движемся на
восток. Кстати, как там наш пленник?
- Уже немного пришел в себя, - улыбнулся Жак.
Он оставил киликийца и поравнялся со второй повозкой, где в обществе
Рембо ехал Каранзано. Сержант, подосланный проследить за разговором жонглера
и студента, вернувшись, доложил, что, несмотря на сломанную ногу, завидев
старого знакомого, флорентинец едва не кинулся в драку с криком, что он
"убьет подлого шута, который слямзил у него полденье перед выгрузкой в
Мессине". Рембо клялся и божился, что его оклеветали, потом вдруг покаялся,
на что студиозус сказал: "Дурак, попросил бы - я бы ливр тебе дал".
- Никакой наш Рембо не шпион, - выслушав сержанта, заключил Робер. - Но
отпускать его нельзя ни при каких обстоятельствах. Посоветуюсь-ка я с
приором, и, если он позволит, возьмем негодяя с собой. Дорога длинная, пока
доберемся, поди, и на поправку пойдет да, глядишь, между делом что полезное
вспомнит да расскажет.
Флорентинцу, которого безо всяких объяснений утром подняли с лежанки и
погрузили в повозку, казалось, было на все наплевать. Он быстро пересадил к
себе жонглера, выпросил у сердобольного мастера Грига кувшин его любимого
шотландского зелья, "дабы унять боль", и теперь ехал, наслаждаясь жизнью и
слушая жонглера, голосящего длинные, как караванный путь, баллады.
Завидев Жака, Николо приветственно помахал рукой, в которой был зажат
почти опорожненный кувшин. Жак отрицательно мотнул головой. Студиозус
кивнул, соглашаясь, передал сосуд Рембо и подозвал Жака к себе. При этом его
лицо мгновенно потеряло привычное разгильдяйское выражение.
- Найди Робера, - произнес он шепотом, едва Жак приблизился настолько,
чтобы его расслышать, - и возвращайтесь вдвоем. Мне очень нужно с вами