"Анри Труайя. Руки" - читать интересную книгу автора

кольца. Но традиции утрачиваются, и потому нельзя заключить, что он холост.
И, кстати, она спрашивала себя, почему она интересуется гражданским
состоянием этого господина. Случайно, не думает ли она, что он ее
осчастливил бы своим вниманием, если она не была бы маникюршей? Его
привлекало мастерство, а не женщина. Как-то вечером в 7 часов 10 минут,
когда она заканчивала полировку его ногтей, за ним зашел скромно одетый
мальчик, лет десяти. Как только они переступили порог двери, она уткнула
свой нос в витрину, чтобы лучше проследить за ними. Их силуэты потерялись в
толпе. Неужели это его сын? Никогда она не осмеливалась спросить его об
этом. Спустя неделю мальчик появился опять. Он пришел пораньше. Ожидая месье
Дюбрей, он листал иллюстрированные журналы. В 7.30. они ушли вместе. Жинет
закончила свою работу и, чтобы удовлетворить свое любопытство, погналась за
ними. Они шли по Елисейским Полям, останавливаясь перед каждым кинотеатром.
Вдруг они очутились в зале, где шел шведский фильм, о котором все говорили,
что это шедевр: "Нежные укусы любви". Странный показ для ребенка, подумала
она. Может месье Дюбрей ультрамодный отец! Никакого чувства морали,
двусмысленное товарищество вместо авторитета, отставка усталых воспитателей
перед шумом подрастающего поколения. Подумав немного, она решила купить
билет на этот сеанс. В темноте она с трудом разглядела месье Дюбрей. Он
сидел в середине ряда, а его сын прямо перед ним на другом ряду. На экране
шли сцены смущающей похотливости. Поцелуи крупным планом, изысканные и
медленные раздевания, сплетение голых тел. Негодуя, Жинет ушла до конца
фильма.

* * *

Через неделю мальчик приходил в салон два раза подряд; два раза подряд
месье Дюбрей уходил с ним; два раза подряд Жинет, незамеченная ими,
сопровождала их в кино. Шел фильм о распущенности физической любви;
убедившись в том, что они садились также - мальчик спереди, мужчина сзади,-
она в замешательстве покинула зал до перерыва. В третий раз, по техническим
причинам показ фильма приостановили, зажгли свет, и месье Дюбрей случайно
повернулся и обнаружил свою маникюршу, сидящую недалеко слева. Она чуть не
умерла от стыда. Не думает ли он, что она шпионит за ним и, еще хуже, что у
нее вкус к таким скабрезным фильмам. Когда свет погас, она поспешно вышла
вон. Два дня с тревогой она ожидала визита своего клиента. Но как только он
появился со своей любезной улыбкой и со своими отросшими ногтями, она
успокоилась. Он спросил ее о фильме.

- Довольно смелый, - сказала она и опустила глаза. И вдруг, собрав все
свое мужество, она задала вопрос, беспокоивший ее:

- Этот мальчик, ваш сын

- Нет, - ответил он, - это сын моего консьержа.

Она не поняла, удовлетворена или разочарована этим признанием.

- Очень мило, что вы его водите в кино,- продолжила она через
мгновение.