"Л.Д.Троцкий. Архив в 9 томах: Том 8 " - читать интересную книгу автора

театральные инсценировки с заранее распределенными ролями и абсолютным
'фюрером' в качестве режиссера". Эта оценка полностью подтверждалась уже в
то время зарубежными наблюдателями, имевшими возможность посещать московские
процессы, и была разносторонне обоснована зарубежными и российскими
аналитиками через много лет3.
Будучи твердо убежденым в своей правоте и стремясь внушить это
убеждение мировому общественному мнению, Троцкий настаивал на создании
авторитетной международной следственной комиссии, которая изучила бы
выдвигавшиеся по его адресу (а, стало быть, и по адресу всех подсудимых на
московских судебных процессах) обвинения. В случае признания этой комиссией
хотя бы косвенной его вины, хотя бы в небольшой части того, что было ему
инкриминировано, он изъявлял готовность добровольно отдаться в руки палачей
из советских спецслужб.
В связи с этим он обращал внимание, что требует не доверия, а проверки.
"Слепого доверия требуют тоталитарные режимы с непогрешимым 'вождем' во
главе: все равно, идет ли дело о фашисте Гитлере или о бывшем большевике
Сталине".
С акцентом на московские шоу-процессы не только расширялось
сопоставление сталинского режима с национал-социалистическими порядками в
Германии, но и углублялась типология тоталитаризма в целом. Каким путем
Сталин достигает своих целей? - ставил вопрос Троцкий и давал ответ: "При
помощи тоталитарного режима, монолитной прессы, монолитной партии,
герметически закрытых ящиков для подсудимых, монолитности следователей,
судей и адвокатов и постоянной возможности расстреливать без огласки любого,
кто попытается отстоять правду и свою честь".
Комиссия, образования которой требовал Троцкий, была создана под
председательством известного американского ученого, философа и психолога,
профессора Колубийского университета (Нью-Йорк) Джона Дьюи. Она провела
несколько выездных заседаний в Койоакане, в доме, где проживал Троцкий, и
после тщательного и всестороннего рассмотрения обвинений, предъявленных
Троцкому и его сыну Л.Л.Седову, пришла к единодушному заключению: не
виновны. Опубликованные тогда же и переизданные через много лет протоколы
заседаний комиссии Дьюи являются важным источником изучения "большого
террора" в СССР и многих других проблем, но, к сожалению, все еще слабо
используются исследователями4.
Поразительно, но в условиях неуклонного укрепления становившейся все
более неограниченной кровавой диктатуры Сталина в СССР Троцкий не только
сохранял политический оптимизм, но даже резко усилил позитивные прогнозы в
отношении перспектив развития СССР. По-видимому, они не были вполне
искренними, ибо в наличии был огромный комплекс фактов, свидетельствовавших,
что в реально обозримых условиях ни о каком изменении режима говорить не
приходится, по крайней мере при жизни Сталина, который только приближался к
своему 60-летию и не только сохранял отведенные ему не очень внушительные
физические силы, но и свойственную ему весьма мощную дьявольскую хитрость.
Троцкий же неодкратно повторял, что Сталину не удалось, мол, убить
оппозицию, раздавить критическую мысль, что он грубо просчитался, что
последствия этого просчета будут фатальными для его диктатуры.
Московские процессы без каких-либо к тому оснований оценивались как
"агония сталинизма". "Политический режим, который вынужден прибегать к таким
методам, обречен. В зависимости от внешних и внутренних обстоятельств агония