"Алексей Троненков. Шагнуть в пропасть и полететь...("Смоленская площадь" #2) " - читать интересную книгу автора

Голос был настроен на дружелюбную волну. Кажется. Голова плавно
покачивалась на волнах, и выходить на берег совсем не хотелось.
- Да ладно, вставай, бомжатник!
Нет, с этими голосами не помечтаешь! Сергей приоткрыл глаза. Ничего,
вроде. Все видно. Только сон еще, оказывается, не закончился. И снилось ему,
расположился он без всяческих удобств на дощатом настиле среди мрачного вида
серых стен, сходящихся в зарешетчатом дверном проеме. Тоскливое освещение.
Жутко воняет. Так воняет, как если бы он на вечере пил, то его непременно
вырвало бы.
Руки-ноги в порядке. Надо попробовать встать. Получилось. А теперь, как
обычно в снах бывает, следует подойти к решетке и открыть ее. Только бы, как
тоже частенько случается, не увязли бы ноги в полу!
Он сделал пару неуверенных шагов, одновременно пытаясь вспомнить,
присутствовали ли раньше в его снах рассуждения, базирующиеся на исходной
точке - это с ним происходит во сне? Не придя ни к какому решению, он
подергал прутья. Заперто, Штирлиц! И Вы, Бонд, попались тоже.
Новый приступ дурноты. Вдохнул полную грудь спертого воздуха,
закашлялся, выдохнул. Развернулся и прижался спиной к решетке. Обозрел
камеру и уперся взглядом в старичка на соседних... ну-да, натуральных нарах.
Всклокоченная бороденка и грива спутанных грязных волос, пиджачишко на голое
тело, босые ступни застенчиво выглядывают из порванных брюк. Любопытные
живые глазенки. С остервенением почесал себе бок под пиджаком, достал
пятерню, подозрительно на нее уставился. Что-то погрыз на ладони, выплюнул.
Сергей закрыл глаза, убеждая себя, вот сейчас самое время проснуться.
Открыл. Мужичок растянул рот в улыбке:
- Да ты, паря, нанюхался чего?
Кошмар продолжался.
- Где я?
Не сказать, будто голос показался чужим, но какая-то непривычность
присутствует. То ли язык распух, то лт еще чего. Тут глаза уставились на его
же ноги, а в нос ударила та самая пакостная струя вони, которой вовсю
сопротивлялся организм. А воняла-то его собственная одежда. Точнее не его
одежда, а та, которая была на нем напялена в настоящий момент.
Невообразимого цвета замызганная ветровка, шерстяные спортивные штаны и
вдрызг раздолбанные кроссовки. Вот это все и воняло. Он провел рукой по
щеке. Если бы он не был уверен, что с утра вчера побрился, то мог бы
поклясться - не прикасался к станку уже дня четыре. С ужасом представил, на
кого похож.
- А ты кто, дед?
- В штанах у тебя дед! - ответил бойкий старикан. - А меня Петром
Иванычем кличут.
Сергей вздохнул, доплелся до своих досок и осторожно присел.
- Ну, извиняй покорно, Петр Иванович...
- Не Иванович, паря, а Иваныч! - строго одернул дед.
- Иваныч. Петр. - устало принял поправку Сергей.
Снова потрогал подбородок:
- А сколько времени я здесь, Петр Иваныч?
Видно было, старик обрадовался возможности поболтать.
- Ну, меня-то добрые люди денька два назад упекли, а ты уж и валялся,
будто твой барин. И никакой реакции от тебя я не видел. И вот, на ж тебе,