"Андрей Троицкий. Бумер-2: Клетка для кота" - читать интересную книгу автора

воображение.
Чугур увидел себя в костюме аквалангиста. Он совершает погружение на
глубину, парит в голубой бездне, где-то между песчаным дном и поверхностью
моря. Если поднять голову, увидишь, как там, наверху, перекатываются мелкие
волны, увидишь свет солнца. Гидрокостюм не стесняет движений, акваланг не
тянет спину, в руке ружье для подводной охоты. Через стекло маски можно
разглядеть силуэты экзотических рыбок: желтых, красных полосатых, названия
которых кум не знал.
Там, на глубине теплого моря, не увидишь эти порочные скотские морды
зэков, которые он по долгу службы должен созерцать изо дня в день, из месяца
в месяц, из года в год. Там нет паханов, сидящих на игле, нет их шестерок и
быков. Нет офицеров оперчасти, отупевших от службы и беспросветной жизни.
Нет хозяина зоны, пьющего горькую от тоски. Там нет жены Антонины в грязном
халате. И свиньи Машки, вечно убегающей из загона, тоже нет. Только он и
море. На эту тему он готов был написать стихотворение или поэму, если бы
умел писать стихи, а не рапорты и докладные записки.
Услышав скрип двери, Чугур закрыл журнал: порог переступила жена.
Антонина Ивановна подошла к серванту и остановилась, тупо разглядывая
фотографии, расставленные между чашек за стеклом, будто никогда их не
видела. На фотках почти все семейство Чугура: сын и дочь, давно
перебравшиеся в Москву.
Сейчас Антонина, как всегда, заведет любимую пластинку и начнет
гундосить, что осенью, когда зарежут свиней, можно будет отправить сыну
денег. Заодно уж и мяса, и сала. А кум ответит, что этот здоровый бугай сам
должен родителям помогать, а он только и ждет отцовской подачки, но хрен
дождется. Сын болтается там, в Москве, как кусок дерьма в проруби: с одной
работы попрут за пьянство, на другую устроится. И нет этому конца.
Чтобы не заводить этот долгий беспредметный разговор, Чугур проворно
влез в новый шитый на заказ китель и поспешил выйти из дома. Он весело
сбежал вниз по ступенькам крыльца, пнул сапогом под зад свинью Машку и вышел
на улицу. Антонина Ивановна, отворив калитку, последовала за мужем,
крикнула:
- Опять ночевать не придешь? У своей блудливой козы останешься?
Чугур обернулся. Если бы жена стояла рядом, наверняка получила
увесистую пощечину. Но возвращаться лень.
- Угадала, останусь, - громко, чтобы все любопытные услышали, ответил
он. Процедил сквозь зубы пару ругательств и зашагал дальше.
Сплетен и пересудов сельчан кум не боялся, плевать он хотел на эти
разговоры. Здесь каждая собака давно знает, что кум, не стесняясь жены,
открыто живет с продавщицей сельпо из соседнего поселка Ириной Будановой.
Пусть языки чешут, кому это нравится. За любовь, даже позднюю любовь, еще
никого к уголовной ответственности не привлекли. А другой ответственности
кум не боялся.


* * *

В кабинет начальника колонии Чугур пришел не с пустыми руками. Он уже
принял решение, продумал дальнейшие действия, теперь оставалось все грамотно
исполнить. Для затравки он положил перед полковником Ефимовым сберкнижку на