"Андрей Троицкий. Бумер-2: Клетка для кота" - читать интересную книгу автора

сука такая, что на этом троне Сергею Петровичу несколько часов в сутки
придется зад канифолить. А задница у него не железная.
Сегодня день выдался прохладным и ветреным. Стоя у окна, кум
разглядывал лагерный плац, голое вытоптанное поле, на котором через час
должно начаться построение зэков для вечерней поверки. Отсюда, с третьего
этажа, хорошо просматривается половина лагеря: проклятый плац, зажатый между
двумя трехэтажными корпусами лагерной администрации, сложенными из светлого
силикатного кирпича, и унылыми деревянными бараками, за которыми виднелся
высокий двойной забор, огораживающий предзонник, и сторожевые вышки. По
периметру административные здания отгорожены от жилой зоны столбами, нитками
колючей проволоки, у главного входа разбиты две клумбы, посажены чахлые
яблони, которые никак не могут прижиться, все болеют, даже не цвели в этом
году.
Однолетние кладбищенские цветочки, припорошенные пылью, тоже не
радовали глаз, над плацем ветер поднимал клубы мелкой пыли, над столовкой
вился серенький дымок, напоминавший о том, что ужин уже через два часа.
Зэков пригонят с производственной зоны, после переклички они получат порцию
хлеба и ковш баланды с капустой и вареной мойвой. А там - свободное время.
Любоваться не на что, пейзаж безрадостный и настолько унылый, что скулы
сводит зевота. Эта убогая картина обрыдла Сергею Петровичу до боли в сердце
и печени. Но сейчас он, позабыв об эмоциях, высматривал в окно заключенного
номер четыреста двадцать один, проще говоря, Цику, который еще полчаса назад
должен был принести в клюве важное известие, но почему-то опаздывал.
Кум полил из пластиковой бутылки бегонию, расплодившуюся в горшке на
подоконнике, еще раз взглянул на часы. Он не умел и не любил ждать, тем
более какого-то паршивого зэка, но тут случай особый.
Цика - глаза и уши Чугура, он лучший лагерный активист, хозяйскими
харчами кормит с ладони десяток стукачей, которые сливают ему всю
информацию, достойную внимания кума. Если активист-общественник
задерживается, значит, есть на то уважительные причины.
Когда в дверь постучали и на пороге выросла фигура Цики, кум даже
улыбнулся. Осипов вошел в административный корпус с черного хода, поэтому
кум не увидел его через окно.
- Заключенный номер четыреста двадцать один, осужденный по статьям... -
докладывая, Цика сорвал с головы и смял в кулаке шапку-пидорку, вытянулся в
струнку, лицо налилось краской, - по вашему приказанию прибыл...
- Отставить, присаживайся, - кум устроился в неудобном кресле и начал
разговор с риторического вопроса. - Ну, как жизнь, активист?
- Спасибо, гражданин начальник.
Вопрос не требовал ответа. Морда Цики лоснилась от жира, а задница на
унитазе не помещалась. Он был на придурочной должности помощника хлебореза,
жрал от пуза, за информацию получал от кума харч и водку, имелись и другие
источники для сытой и безбедной жизни.
- Вчера из телевизора у шконки Василия Крайнова пропала банка
сгущенки, - Цика вытер пидоркой пот со лба, он старался не вставлять в
разговор жаргонные слова, но не получалось. - Сегодня в пятом бараке устроят
разборку с крысой. Могут порезать или...
- Меня это мелочевка не колышет. Давай о главном.
- Короче, Кот на производственной зоне закопал металлический ящик
из-под газовых баллонов, - сказал Цика. - Ящик у забора между шестой и