"Андрей Троицкий. Операция 'Людоед'" - читать интересную книгу автора

Сокольниках, пока на его квартире рабочие заканчивают ремонт. Стерн ждал
этого приглашения.

***

Пригород Махачкалы. 25 июля.

Все утро Колчин и майор Миратов провели на пепелище той злосчастной
хибары. Солнце поднялось в зенит и палило так нещадно, что под его лучами
человеческие мозги превращались в подгоревшую гречневую кашу. Десяток
милиционеров, выставленных в оцепление вокруг участка, торчали в тени
деревьев, изнывали от жары и часто присасывались губами к фляжкам с горячей
водой. Но вода не утоляла жажду. Вооружившись тонким железным прутиком,
Колчин побродил по участку, натыкаясь на поломанные стебли винограда,
бумажный мусор и россыпи автоматных гильз. Повязку с левой руки он снял еще
в гостиничном номере, и теперь ушибленное предплечье выглядело пугающе,
отливало желто-черным тонами, будто у Колчина стремительно развивается
гангрена, и от ужасной болезни уже нет спасения. Он заглянул в сарай,
потеребил кучу истлевших тряпок, передвинул с места на место ящики с молодой
картошкой. Перевесил связки чеснока. Поднял крышку дубовой бочки,
наклонился, втянул в себя запах сырой плесени. Миратов со скучающим видом
бродил за Колчиным. Майор не мог понять, что они делают на пепелище, зачем
терпеть такие муки, если можно провести время в рабочем кабинете,
оборудованным кондиционером.
- Слушай, сыщик, - Миратов тронул Колчина за плечо. - Давай завязывать
с этой бодягой. Я снимаю оцепление.
- Валяй, - кивнул Колчин.
Миратов, довольный, что и его талантам нашлось практическое применение,
пошел распорядиться, чтобы милиционеров отвезли в город на базу. Колчин,
закончив с сараями, пересек двор и стал бродить между устоявших саманных
стен хижины, закопченных, в густом налете сажи, с выбоинами от пуль. Время
от времени он останавливался, прутом переворачивал головешки, брел дальше и
снова останавливался. Вчера здесь поработали эксперт-криминалист Драгин и
бригада взрывотехников. Эти весь день шарили по сараям и погребам,
проверяли, нет ли по подворье новых сюрпризов: растяжек, мин-ловушек. Но все
обошлось. Драгину удалось обнаружить в одной из комнат, под обугленными
половыми досками останки обгоревшего чемоданчика. Он сказал, что в кейсе
хранилась валюта, довольно крупная сумма в сто долларовых купюрах, два
десятка паспортов и еще какие-то бумаги. Деньги превратились в золу,
паспорта обгорели. Возможно, экспертиза установила бы, на чье имя выписаны
документы, воскресила их серии и номера, но подоспевшие пожарные обильно
пролили водой дымящиеся угли. Влага попала и в тот чемоданчик, доделав то,
что не сделало пламя. Горячий пепел рассыпался. Однако маленькая зацепка
осталась. В чемодане лежала записная книжка с кожаном переплете. Книжка тоже
сильно повреждена огнем, а пепел уничтожен водой, но чудом сохранились две
последние странички. Ни телефонов, ни имен, ничего такого, что помогло бы
следствию. В книжку автор записывал стихи, собственного сочинения или чужие.
Для следствия эти стихи - не великий подарок, но все все-таки лучше, чем
ничего. Закончив работать на пепелище, Драгин выехал к разбитой "Ниве", снял
пальцы, оставшиеся в салоне и на кузове автомобиля. Вещественные