"Андрей Троицкий. Звонок другу ("Бумер" #1) " - читать интересную книгу автора

но оконный блок, разбухший от сырости, не поддавался. Корзун дернул сильнее,
едва не выдрав ручку.
- Давай, жми, - заорал Кот. - Ну, давай. Жми, тебе говорят.
Рама включил задний ход, вырулил на улицу, слишком узкую, покрытую
талым снегом. Килла, истомившийся от ожидания, упал на переднее сиденье,
хлопнул дверцей.
- Ну, сегодня наши не пляшут, - сказал он и вытер кулаком мокрый нос. -
Жми, Петя, жми. Все получится.
Окно распахнулось. Корзун высунулся наружу, уперевшись левой рукой в
мокрый подоконник, выставил вперед правую руку. Грохнул выстрел. За ним
второй. Из ствола револьвера вылетел сноп искр. Колеса проворачивались в
снежном месиве. Рама вывернул руль, дал передний ход, затем задний, снова
передний. Машина едва не повалила соседский забор. Вцепившись в руль мертвой
хваткой, Рама выровнял машину. Из-под протекторов вылетел фонтан грязи.
Мерс рванулся с места, вильнул. Машина плохо держала дорогу, колеса
пробуксовывали.

Николай Семенович Корзун проснулся, будто его толкнули в грудь. Зевнув,
он уставился в темноту. Интересно, что его разбудило. Марина, подогнув ноги
к животу, крепко спала. Тишина. Только капли дождя постукивают по жестяному
подоконнику. Николай Семенович подумал, что с Мариной ему повезло, девчонка
первосортная. Конечно, она не прима-балерина и не ведущая манекенщица из
журнала "Вог". Но внешние недостатки отходят на второй план, в постели
девчонка такая заводная, такая горячая, что у мертвого встанет. Даже без
"виагры".
Показалось, за окном что-то тихо звякнуло. Что это может быть? Или
послышалось? Но он вроде не страдает слуховыми галлюцинациями. Корзун лежал,
вслушиваясь в неясные звуки ночи. Сонливость как рукой сняло. И тут донесся
совершенно отчетливый скрип ржавых петель. Ветер не мог распахнуть ворота,
обмотанные цепью.
Сбросив одеяло, Корзун выскочил из постели, шагнул к выключателю, но
вспомнил, что свет в поселке вырубили вчерашним вечером. Может, оно и к
лучшему. На цыпочках, Корзун подкрался к окну, отдернул занавеску и выглянул
на двор сквозь щель в вертикальных жалюзи. Светлый "мерседес" стоял на
прежнем месте. Туман, темнотища. Месяц, пробившийся из-за туч, освещал двор
слабым мертвенным светом. Корзун увидел длинную тень, которая медленно
проползла по асфальтированной площадке и пропала. В груди похолодело. Одна
створка ворот распахнута настежь. Вот появился силуэт человека, кажется,
распахнулась вторая створка. Ничего толком не видно. Проклятый дождь.
Корзун перевел дыхание. Впечатление было такое, будто кто-то, даже не
человек, а неизвестная науке тварь, запустила лапу между ребер и вытащила из
груди его большое доброе сердце. Неожиданно вспомнился тот день, когда
вместе с женой Ритой Корзун совершил пробную поездку на новой, еще не
оплаченной машине. Тогда он сказал жене: "Теперь я занимаю такое
общественное положение, что больше не могу покупать тачки, угнанные в
Европе. Сама понимаешь, не тот статус. "Мерседес" - моя первая машина,
купленная легально, в московском автосалоне".
"Конечно, - ответила Рита. - С таким высоким общественным положением
нельзя ездить на сомнительных машинах. У тебя друзья - депутаты Парламента.
А Василий Васильевич, тот вообще... Как высоко взлетел".