"Фредерик Тристан. Загадка Ватикана " - читать интересную книгу автора

удалось выявить один опечатанный манускрипт в папке под безликим номером B
83276?
Чтобы вам все стало понятно, вернемся на день раньше в клуб "Agnus Dei"
*. Профессор сидит в том же самом кресле, в котором мы увидели его на
следующий день. Тут же находится и магистр Караколли в компании с третьим
ученым, с которым вы еще не имели возможности познакомиться. Это профессор
Стэндап, представитель лондонской Британской библиотеки, известный
специалист по средневековым рукописям, откомандированный в Ватикан более
двенадцати лет назад. Он беспрестанно разражается бранью по поводу римских
светских развлечений, и особенно его раздражает "Ферне Бранка", который он
считает пригодным лишь для чистки медных изделий.
______________
* "Агнцы Божьи" (лат.) - католическая молитва, начинающаяся этими
словами.

Слуги во фраках и белых перчатках церемонно обслуживают профессора
Стэндапа, но как только они отворачиваются, непримиримый британец выливает
содержимое рюмки в стоящий рядом горшок с дельфиниумом и наливает в нее
виски двадцатилетней выдержки из предусмотрительно наполненного набалдашника
своей трости. И что удивительно: дельфиниум, похоже, элегантно переносит эту
пытку. А может, ему доставляет удовольствие угождать подданному ее
величества?
Стэндап - образец изысканности. Одевается он как джентльмен из Сити:
черный сюртук, брюки в полоску, белоснежная сорочка со стоячим воротничком,
черная бабочка в белый горошек, красная розочка в бутоньерке, длинный и
прямой цилиндр. Даже мысли у него какие-то причесанные. Приводит его в
возбуждение, кажется, только одна страсть: перевод. Он переводит почти со
всех языков. Ну прямо-таки ходячий механический переводчик: без колебаний
выдает самые редкие идиомы, самые сложные обороты речи любого наречия. Так
что научный мир относится к нему с большим, несколько опасливым уважением.
Стэндап никогда не разваливается в мягком кресле, а всегда сидит на
стуле прямо. Вот и сейчас он вместе с папским нунцием слушает разъяснения
своего французского коллеги, профессора Сальва.
- Господа, когда вы были столь добры, что обратились ко мне с просьбой
помочь в поисках "Жизнеописания Сильвестра", я понял, что тут необходим
более оригинальный метод. Я не сомневался, зная ваши достоинства, что за
многие годы вы испробовали все разумные пути. Стоило ли повторять их?
Очевидно, нет. И что же мне оставалось? Конечно, пути неразумные.
Такое вступление, казалось, шокировало Стэндапа. По его мнению, Сальва
играл в Шерлока Холмса, тогда как был всего лишь Гастингсом без Эркюля
Пуаро. Что до папского нунция, то он, прикрыв один глаз, принялся
внимательно рассматривать картину "Снятие с креста", приписываемую кисти
Рафаэля. Она была гордостью клуба и висела в барочной раме как раз под
львиной гривой Сальва. Впервые он обратил внимание на то, что Мария
Магдалина уже держала в руках сосуд с ароматами, который через три дня
принесет ко гробу. Деталь эта весьма заинтриговала его, и он пропустил мимо
ушей логические выводы профессора. Мы же считаем себя обязанными привести их
здесь.
- Дорогие коллеги, вне всякого сомнения, вы пытались проникнуть в тайну
номеров, которые, подобно сфинксам, веками охраняли инкогнито опечатанных