"Виталий Константинович Тренев. Путь к океану (Исторический очерк) " - читать интересную книгу автора

окончившие Смольный институт, приехали по суровой зимней дороге из
Петербурга.
Институтское воспитание, создававшее блестяще вымуштрованных светских
кукол, далеких от настоящей жизни, не смогло сломить и исковеркать
по-настоящему благородную натуру Екатерины Ельчаниновой. Иной раз и завидуя
великолепному, по институтским понятиям, будущему знатных своих подруг,
перед которыми лежала широкая дорога бездумной и блестящей светской жизни,
молодая девушка чувствовала, что не в этом призвание настоящего человека.
Она стремилась к полноценной, полезной, целеустремленной жизни.
Встретившись в Иркутске с женами декабристов, Катя и ее сестра с глубоким
уважением и с чисто институтским наивным "обожанием" относились к
прославленным героиням. Их жизнь, исполненная самоотверженного героизма,
являлась идеалом для юных сестер Ельчаниновых.
Когда в Иркутске появились офицеры с "Байкала" и история плавания
Невельского стала известна в обществе, Катя с восхищением и гордостью
слушала рассказы о самоотверженном мужестве и настойчивости капитана и его
сотрудников. С жарким сочувствием относилась она к этим людям, пренебрегшим
своим благополучием и личной судьбой ради блага отечества.
Однажды морозным декабрьским вечером Невельской, кутаясь в подбитую
мехом шинель, подошел к ярко освещенному подъезду генерал-губернаторского
дома. Подкатывали сани, седоки торопливо пробегали к дверям. Двери хлопали
непрерывно, и тени от столбов навеса метались по стенам и сверкающему
снегу. Не до бала было Невельскому. Бездействие томило его, и на душе было
тревожно и тоскливо. Он боялся, что каждый день промедления грозит
крушением делу его жизни. А Муравьев медлил, задерживал его в Иркутске.
- Капитан второго ранга Невельской! - возглашает рокочущим басом
гайдук Муравьева у высоких, настежь распахнутых дверей сияющего люстрами
зала.
Муравьев приветливо встречает Геннадия Ивановича, как бы забыв
недавний резкий спор. Иркутский губернатор Зорин знакомит Невельского со
своими племянницами: "Екатерина и Александра Ельчаниновы!" Музыка гремит с
хоров, и Геннадий Иванович танцует с черноглазой жизнерадостной Катей.
Окончив вальс, он о чем-то долго говорит с ней. Девушка с искренним
интересом слушает отважного морского офицера.
- Как завидую я вам, - говорит она, и лицо ее делается серьезным и
грустным. - Какое счастье быть полезным своей родине! Действовать,
действовать, а не прозябать!
Бал окончен. Прощаясь с Невельским, Муравьев говорит ему:
- Ну-с, Геннадий Иванович, не томитесь, завтра бумаги будут готовы - и
в бой!
На следующий день Невельской был уже в пути. Все дальше и дальше
остается Иркутск, несутся версты, а в душе Невельского не меркнет, не
стирается яркий образ Кати.


XI. В ПЕТЕРБУРГЕ УСОМНИЛИСЬ.
НЕВЕЛЬСКОЙ ПОДНИМАЕТ НА АМУРЕ РУССКИЙ ФЛАГ

Петербург. В парадной форме, подтянутый внутренне и внешне, готовый к
борьбе капитан 2-го ранга Невельской действует. Первый визит к Меншикову.