"Джефри Триз. Ключ к тайне " - читать интересную книгу автора

стояла ниже, по дороге в долину. Во времена наших дедов все богатые люди
жили в таких башнях, потому что шотландцы, совершая свои разбойничьи набеги,
в любую минуту могли перейти границу и напасть на мирных жителей. Однако, с
тех пор как я себя помню, ни Одного такого нападения не совершалось, и
некоторые из местных сквайров* отказались от своих четырехугольных "замков"
и перешли жить в обыкновенные дома.
______________
* (англ.) - помещик.

Так поступил и сэр Филипп. На берегу Греты он выстроил красивую усадьбу
с высокими трубами и окнами, в которые вставили сотни горящих, как алмазы,
стекол. Старый дом - четырехугольная башня - стоял пустой и постепенно
превращался в развалины. Это было удлиненной формы трехэтажное строение с
крошечными окнами, которые, как и дверь, находились высоко от земли. Чтобы
войти, надо было сначала карабкаться снаружи по каменной лестнице, и если
засов на тяжелой дубовой двери задвигали перед самым вашим носом, то
проникнуть внутрь уже не представлялось возможным.
Четырехугольная башня Мортонов с ее зубчатыми стенами, небольшой
сторожевой вышкой на крыше и железной чашей, в которой когда-то горел
сигнальный огонь, была настоящим маленьким фортом. Но жить в этом холодном,
мрачном каменном мешке, стоявшем высоко в горах, вдали от домов и дорог,
было, должно быть, неприятно, и я не удивляюсь, что сэр Филипп бросил его и
построил себе более уютное жилище.
Итак, как уже было сказано, к концу дня я подошел к "крепости", которую
мы, мальчишки, построили, копируя старую башню. Я знал, что здесь можно
провести ночь в полной безопасности, так как сюда редко кто заглядывал. И
действительно, я нашел "крепость" в том самом виде, в котором мы оставили ее
позапрошлым летом, когда поняли, что уже выросли для этой игры. Бесчисленные
проливные дожди смыли оставшиеся от наших костров черные круги, но с
"верхней башни" по-прежнему скалился бараний череп - мы воображали, что это
голова предателя, изменившего королеве, - а немного ниже сохранились
полустертые инициалы наших имен, которые мы нацарапали на скале.
Следовало как можно скорее добраться до Пенрита и бежать из тех мест,
где меня хорошо знают. От "крепости" до Пенрита двенадцать миль по прямой и
немного больше по извилистой тропинке, по которой, как только стемнеет,
можно идти, не опасаясь никаких случайностей. Я прикинул, что пройду это
расстояние часов за пять. Если в "крепости" сделать привал и дождаться
полуночи, то я смогу двинуться в путь при свете луны и войти в город как раз
когда начнется утренняя сутолока.
Я провел в "крепости" долгий безрадостный вечер. Солнце вскоре
спряталось за громадами скал, вздымавшихся вокруг озера, но еще долго после
того, как вокруг меня сомкнулась густая мгла, на высоких склонах Южного
Холма и на Седле Белой Лошади играли милые сердцу и теплые отблески
солнечных лучей.
Дневной свет исчез как-то внезапно. Но еще не совсем стемнело. Мне даже
казалось, что закат будет тянуться бесконечно и вечер никогда не наступит.
После того как я съел свой унылый ужин, состоявший из хлеба и холодного
мяса, и запил его ледяной водой из ручья, наступили томительные часы полного
бездействия. Надо было спешить, но я боялся пускаться в путь до темноты.
Мне никогда раньше не приходилось бывать в "крепости" одному или в