"Лилиан Трэвис, Мартин Шерр. Пропавший караван ("Конан") " - читать интересную книгу автора

дарует мужчине право родиться, пару крепких рук и храбрость. Все остальное
воин должен добыть сам. Больше он не интересует северного бога!
Девушка начала медленно раскачиваться и бормотать заклинания.
Последнее, что успел почувствовать Конан - был порыв ледяного ветра,
непонятно откуда взявшийся в этом царстве зноя.

* * *

Когда шум в ушах наконец стих, а разноцветная метель перед глазами
перестала кружиться, киммериец пожал плечами, а потом несколько раз мотнул
головой, стряхивая морок. Кром, вот так голова не гудела с того времени,
когда он па спор осушил двадцать больших кувшинов золотистого аргосского
вина.
Вспомнив наставления юной ведьмы, Конан отсчитал нужное число ударов
сердца и открыл, глаза. Вокруг, насколько хватало глаз, простирались
зубчатые горные пики, с нанизанными на них облаками.
Варвар понял, что дочь Яхмоса не просчиталась - он стоял на. вершине
высокого холма, поросшего остролистым колючим кустарником. Прямо перед ним
виднелась гора и в самом деле напоминавшая купол храма Митры в Танасуле.
Сходство было тем более полным, что на вершине этой растрескавшейся каменной
полусферы не росло ни единого деревца. Даже сам воздух здесь был совершенно
другим - удивительно чистый и свежий, напоенный ароматами трав. Однако он
попал сюда не для того, чтобы любоваться местными красотами. И северянин
поправил лук на плечах и начал спускаться вниз.
Если купец попал сюда тем же путем, то он должен быть где-то
поблизости. Вряд ли неопытный горожанин из Пограничья, сумеет быстро
отыскать нужное направление, чтобы достичь обитаемых земель. Кроме того,
ночью в Рабирийских горах передвигаться невозможно - одинокого путника
караулят плотоядные гули, поэтому купец должен был позаботиться о ночлеге.
Не свил же он гнездо и не выкопал нору. Вернее предположить, что он пустился
на поиски очага и крова - должны же здесь где-то быть люди.
В молодости Конану приходилось встречать гулей. Однажды, когда он еще
плавал с Белит на "Тигрице" ему довелось побывать в разрушенном стигийском
городе Птейоне, населенным демонами. Там ему пришлось сражаться с кошмарными
серокожими тварями, которых Фалко называл гулями. Но это было за много лиг
отсюда, пожалуй, ближе к Небтху из которого он прибыл, нежели к тому, где он
сейчас находился.
Конан наморщил лоб. Про рабирийских гулей ему тоже приходилось слышать.
Говорили, что они то ли потомки древнего народа, жившего еще до Начала
Времен, то ли падшие асиры, поклонившиеся Темному Властелину и в наказание
за это лишившиеся человеческого облика. Вроде бы, в отличие от нежити,
избравшей местом своего обитания самые необжитые области Стигии и
Иранистана, местные твари могут почти без вреда для себя выходить на
солнечный свет, и умеют отращивать крылья и парить в воздухе, выискивая
очередную жертву... Впрочем, сведения о тех, кто в незапамятные времена
поселился в Рабирийских горах, были отрывочны. Ибо мало кто из путников смог
вернуться обратно, чтобы поделиться впечатлениями...
Сам он сталкивался с этими созданиями только раз - много зим тому
назад. Тогда в небольшом заморийском городке судьба свела его с
девушкой-гулем Рингой, которая потом пала от руки немедийских заговорщиков.