"Лилиан Трэвис, Мартин Шерр. Пропавший караван ("Конан") " - читать интересную книгу автора

мечтает просить у отца моей руки. Кстати, во время вечерней трапезы я
нарочно не стану смотреть в его сторону, чтобы немного его помучить. И
поутру, когда приду выбирать украшения, тоже буду вести себя так, будто
ничего не замечаю. Препятствия лишь усиливают любовь, разжигая ее от
крохотной искорки до степного пожара. Но следует позаботиться, чтобы в
мужчине теплилась надежда, иначе чувство может угаснуть... Не помню, кто мне
об этом говорил, может, вообще никто... Я стану незаметно подглядывать, как
этот несчастный умирает от любви. Это так же забавно как привязывать бечевой
за лапки зеркального эстрамуса, всякий раз дергая за нее назад, когда тот
уже пребывает в уверенности, что свободен.
- Но свободным людям не свойственно проявлять чувства по заказу, юная
госпожа - послышался в ответ слабый шипящий голос.
- А его вообще никто не будет спрашивать! - топнула ножкой дочь мага. -
Воспылает страстью, когда мне захочется и не разлюбит, пока не прикажу. Но
вообще не буду я ему этого приказывать, пусть мучается вечно!
Служанка-ящерица в ответ лишь сокрушенно покачала головой почти
человеческим жестом и на всякий случай спрятала под лавку длинный хвост,
покрытый крупными серо-зелеными чешуйками. Ах, если бы это взбалмошное
создание, поток неразумных речей которого похоже неиссякаем, не было любимой
дочерью Хозяина...

* * *

Король Конан, вошел в малый тронный зал, где приказал собраться первым
лицам государства. Киммериец был хмур и озабочен. Таким его давно уже не
видели. Чаще всего повелитель Аквилонии чурался рутины государственного
управления, предпочитая пустым разговорам реальные дела.
Северянин уселся, положив руки на резные подлокотники трона, и
некоторое время оставался неподвижным подобно статуе Исполина Льдов,
восседающего в своих нордхеймских чертогах. Придворные, глядя на своего
короля, в ужасе терялись в догадках, какая напасть готова обрушиться на их
головы в самое ближайшее время.
- Землям Пограничья пользующимся нашей защитой и покровительством,
брошен вызов, - наконец мрачно заявил Конан, пристально оглядывая свиту. -
Кто-то злонамеренно похитил целый караван, следовавший в Бритунию. Клянусь
Кромом, если никак не ответить на это неслыханное оскорбление, то все вокруг
будут считать, что держава наша ослабла, и не может защитить тех, кто
считает себя в безопасности под ее мощным крылом! А посему я желаю, чтобы
сотворивший это получил по. заслугам, но, прежде всего я жажду услышать имя
виновного, дерзнувшего сотворить такое. Для этого злодея нужно разыскать и
изобличить. Кто из вас готов взять на себя эту нелегкую, но почетную миссию?
Среди придворных прошел шепоток, но вперед никто не вышел.
- Значит ли это, - продолжил Конан мрачным и торжественным голосом, -
что обида, нанесенная дружественному государству, сойдет негодяям с рук? Что
ж, если аквилонские дворяне не желают отрываться от мягких подушек и объятий
наложниц, то их король сам отправится в поход, чтобы восстановить
справедливость! Я все сказал!
Облегченный вздох был ему ответом: мало кто из изнеженных аквилонских
нобилей был готов пару седмиц трястись в жестком седле только для того,
чтобы расследовать исчезновение какого-то безвестного каравана.