"Александр Трапезников. Механический рай " - читать интересную книгу автора

дочери. Он почти насильно усадил мальчика обратно на стул. - Вы как хотите, но
я, пожалуй, действительно выпью рюмку водки. Такие фильмы мне противопоказаны.
Дальше Герасим вел себя вполне нормально. Сидел за столом чинно, не крошил
хлеб и не давился тортом. Отвечал на вопросы вежливо, хотя вяло и как-то
неопределенно. Искоса бросал пронизывающие взгляды на хозяев, будто пытался
понять, кто что собой представляет. Со своей ровесницей Галей почти не
разговаривал. Правда, и она к нему не обратилась ни разу. Карина, знавшая о
госте больше других, напряженно молчала, а когда к ней обращался муж, отвечала
невпопад.
К концу вечера все настолько устали от общения, словно перетаскали с этажа
на этаж тонну груза. Впечатление осталось тягостное.
- Уф! - выдохнул Владислав, когда мальчик, попрощавшись, ушел. - Даже
дышать трудно. Как перед грозой. Атмосферное давление - понятное дело.
- Иди-ка сюда! - позвала его из коридора Карина. Она стояла перед открытой
дверью туалета. Там, на кафельном полу, блестела лужа. - И чтобы больше его тут
не было.
- Он что, не умеет писать в унитаз? - выглянула из-за спины матери Галя и
фыркнула.
- Возможно, - хмуро отозвался Владислав.
7
Отчим был пьян, мать - тоже, хотя умудрялась стирать белье в раковине.
Поскольку ей постоянно приходилось бегать из ванной на кухню, вода переливалась
через край и на полу оставались следы босых ног. Вот и сейчас она помчалась на
грозный окрик, забыв завернуть кран.
- Не суетись, сядь! - приказал муж. - Наскачешься еще.
Она выпила протянутую стопку, подхватила из миски огурчик. Только бы не
разозлился, а то начнет - не остановишь. Но и бессловесная, животная покорность
вызывала у него раздражение. Он пришел в эту семью с улицы, не имея ни кола ни
двора, но отчего-то считал и жену, и пасынка обузой на своей шее. Хотя вообще
за все сорок пять лет своей жизни никогда толком не работал. Сидел раза три по
мелочевке, мог стянуть что плохо лежало, орал в поддержку демократов,
освободивших его от угрозы статьи за тунеядство... Лицо - темно-коричневое,
совсем испитое - на вид можно дать и шестьдесят. Внутри у него - и в животе,
и в голове - уже давно все сгнило, тусклые глаза загорались лишь при мысли
о водке, но драться по пьяному делу он любил и умел. Первый ее муж был гораздо
лучше. Тот хоть на приличной работе вкалывал, правда, денег в последние годы
ему все равно не платили, но зато рюмки опрокидывал лишь по воскресным дням да
праздникам. Сама виновата, что довела мужика до петли...
Мать украдкой вздохнула. Хотела перекреститься, но рука не поднялась под
пристальным и жестким взглядом.
- А где наш Герка-геронтолог? - Муж любил мудреные словечки, смысла
которых, конечно, не понимал: услышит где-нибудь и запоминает.
- Вон идет, - откликнулась она, заслышав, как в коридоре хлопнула дверь.
Лучше бы уж позже пришел, когда этот чумовой спать завалится.
- А ну, герой, топай сюда! - позвал отчим, Она побежала к раковине, где
журчала вода, успев шепнуть сыну на ухо, чтоб был непокладистее, не возникал.
Два мужика в доме - как волк и волчонок, того и гляди перегрызут друг другу
горло.
- Ну, чего уставился? - спросил Гера, усаживаясь напротив отчима. Смотрел
не мигая, буравя того глазами, и это подействовало. Пьяный немного смягчился,