"Александр Трапезников. Механический рай " - читать интересную книгу автора

Усатый недовольно открыл бардачок и бросил на колени мальчику почтовый
конверт. Тот стал сразу же пересчитывать купюры.
- Пятьсот баксов, - хмыкнул он. - А где еще три сотни?
- Вычли за прошлый раз. Когда ты в машине напукал.
- Ладно, пусть будет по-вашему. - Мальчик сложил деньги обратно в конверт
и спрятал его в карман джинсов. - Долго еще ехать?
- Причалили. Обратно доберешься пехом. И не светись нигде, - произнес
сидевший рядом с Коржом мужчина. У него был землистый цвет лица - характерный
для тех, кто недавно вышел из колонии. Он протянул мальчику туго свернутую
газету. - Держи свой любимый "Московский комсомолец". Или ты еще в пионерском
возрасте?
- В пенсионерском, - снова огрызнулся парнишка.
- Вон твой клиент. - Усатый показал пальцем на плечистого мужчину средних
лет, выгуливающего на газоне карликового пуделя. - Бить будешь в живот.
- А он не хилый. - В голосе мальчика впервые послышались опасливые нотки.
Корж успокаивающе похлопал его по плечу:
- Не шатайся, мы рядом. Вали, пока народу мало.
Герасим скачком выпрыгнул из машины, хлопнул дверцей. Направился в сторону
плечистого. Оставшиеся в "тойоте" молча наблюдали за ним сквозь тонированные
стекла. Дойдя до газона, мальчишка, нагнувшись, стал завязывать кроссовку.
Потом вдруг принялся играть с пуделем, подкидывая вверх ветку,
- Дрейфит, - произнес Усатый.
- Его правда называют "маленьким дьяволом"? - спросил Корж.
- Так точно, ваше благородие. Гляди, гляди...
Герасим подошел почти вплотную к плечистому, продолжая гладить левой рукой
собаку. В правой он держал свернутую в жгут газету.
- Дяденька, а как зовут вашу сучку? - писклявым голоском спросил он.
- Альма, - отозвался мужчина.
- Да я же не про собаку, а про жену вашу спрашиваю, - сказал мальчик и
тотчас нанес короткий удар.
Остро наточенная спица, смяв газету, вошла в плоть, как в масло, пробив
внутренности. Мальчишка бросился наутек, вскочил в отходящий автобус, а
плечистый, недоуменно глядя ему вслед и прижимая обе ладони к животу, начал
опускаться на газон. Жалобно заскулил пуделек, пытаясь лизнуть хозяина в лицо.
В "тойоте" с пристальным интересом наблюдали за этой сценой.
- Теперь Гнилой либо сдохнет, либо будет на врачей работать, - произнес
Корж. - Надо было вовремя долги отдавать. Поплыли.
"Тойота" медленно отъехала прочь, а солнце продолжало светить так же ярко,
словно ничего не случилось.
3
Деньги в своей квартире прятать было бессмысленно, с таким же успехом
можно выбросить их в мусорный ящик. Отчим шарил по всем углам в поисках жалких
"деревянных", а что находил - тратил на водку. Брал последние вещи и продавал
возле ларьков. Бил и его, и мать, а та продолжала цепляться за него, как за
бревно в мутном потоке. Дура! "Когда-нибудь я перережу ему горло", - подумал
Герасим. Представив, как он сделает это, мальчик зло рассмеялся: заточит
столовый нож и - от уха до уха. Вот так! Резко, с глубоким разворотом. А затем
отойдет в сторонку и будет смотреть, как тот дрыгает своими граблями. За отца,
за мать. За себя. О том, что произошло час назад на залитом солнцем газоне,
мальчик не вспоминал. Было - и прошло, проехали. Следующая остановка - станция