"Александр Трапезников. Завещание красного монарха " - читать интересную книгу автора

- Жданов, - коротко отозвался Анатолий. - А это, кажется, его сын -
Юрий.
- Понятно. Старик высоко плавал. Не удивлюсь, если он встречался и с
самим Сталиным.
- Вполне допускаю. Видишь ли, Геннадий Сергеевич был дружен с Юрием
Ждановым - они вместе учились в Университете. В доме Ждановых часто бывала
и Светлана - дочь Сталина. Она уже к этому времени прошла через свои два
еврейских брака. Потом вышла замуж за Юрия, чему Сталин был несказанно рад.
Он сам хотел, чтобы их семьи породнились, относился к будущему зятю, как к
сыну. Но у этой девки были мозги набекрень. Она была уже насквозь пропитана
сионизмом.
- Что все-таки представлял из себя этот человек - Просторов? - Днищев
аккуратно сложил фотографии обратно в пакет.
Ответа он так и не дождался. Анатолий и сам не знал, как ответить на
этот вопрос. Сказать - мыслитель, аналитик, патриот России - было бы
слишком мало и слишком громко. Геннадий Сергеевич не любил выпячивать себя
и почти не рассказывал о своей жизни. Не о биографии, а именно о жизни,
которая может быть гораздо шире и насыщеннее, не укладываться в известные
факты, иметь двойной смысл, присущий далеко не каждому человеку. А то, что
это было именно так - Анатолий не сомневался. Просторов играл какую-то
особую роль в скрытых процессах, управляющих страной. Или по крайнею мере,
пытающихся ею управлять, противостоять другим силам.
- Здесь надо все привести в порядок, - произнес он, глядя на
разбросанные по полу листки бумаги.
- Разумеется! - кивнул головой Днищев.
И в это время за их спинами раздался четкий командный голос:
- Не надо ничего трогать.

2

"Лыжник", решивший поживиться легкой добычей, просчитался...
Постперестроечное время родило много неведомых "гомо советикус" профессий.
В борьбе за выживание оказались хороши любые средства. Слабые, да и просто
порядочные люди должны были исчезнуть, а сама страна сжаться, как
шагреневая кожа. Так было задумано мировой закулисой, которая определила
население России не более тридцати миллионов. Но народ пока упорно не хотел
вымирать от голода, нищеты и отчаяния, цепляясь за жизнь и не понимая -
почему он вновь поставлен на грань уничтожения? Одной из песчинок этого
обреченного народа был "лыжник", налетевший на подростков, как коршун, и
отобравший у них кожаный портфель Просторова.
Он действительно был когда-то тренером по лыжному спорту, но теперь
эта работа оказалась никому не нужной. Пришли новые времена, а с ними и
мода на иные виды спорта. Теперь "лыжник" промышлял другим. Он ездил в
метро, выискивал пьяных граждан и, если их не успевала выпотрошить милиция,
шел за ними следом и грабил сам. Особенно урожайными были праздничные дни.
Первое января, казалось, не станет исключением. Кемарившего в вагоне поезда
старика он приметил давно. Но... помешали прыткие подростки. И тогда он,
кипя злостью, спустился за ними в общественный туалет. В результате кожаный
портфель достался "лыжнику", а подросток, поднявший руку на уже покойного
Геннадия Сергеевича и сам был через два часа увезен в больницу с переломом