"В.Травинский, М.Фортус. Поединок с гестапо " - читать интересную книгу автора

когда руководство собирало силы для крупной операции. После такого сбора
состав троек и командиров опять перемешивался. Так до минимума свели
возможность массовых провалов.
И вместе с французами по неписаным, но безусловным канонам
международной рабочей взаимопомощи в Сопротивление с самого его истока
влились иностранные рабочие.
Их было три миллиона еще до начала войны: Франции издавна не хватало
рабочих рук. Их стало гораздо больше после 1941 года: товарные составы с
Востока подвозили и подвозили... До войны иностранных рабочих возглавлял
особый отдел компартии: МОИ. Он тоже ушел в подполье. В нем создали русский
сектор: поначалу туда вошли русские, давно жившие во Франции, - дети
белоэмигрантов, порвавшие с семьей и перешедшие к коммунистам, эмигранты
русские, украинские и белорусские, ветераны испанских интернациональных
бригад. Работой среди советских людей, попавших во Францию, в МОИ по
поручению ЦК руководил старый член ФКП Гастон Ларош.
Чуть-чуть отвлекитесь от привычной терминологии. "Работой..." - "среди
советских людей" - "руководил" - вдумайтесь, что это была за работа, среди
каких людей, где и каким образом руководимых? "Работа" - это подполье второй
мировой войны, кровь и слезы, риск и смерть. "Советские люди" - это
лагерники гражданские или военные, во вшивых бараках, за колючей проволокой
или в шахтах и секретных подземельях, вымирающие от голода и битья.
"Руководить" - это сквозь лабиринты гестаповских тайников и засад вползать в
концлагеря, выискивая несдавшихся, спасая погибающих, поддерживая
отчаявшихся.
Он недавно умер, Гастон Ларош, один из очень малого числа коммунистов,
перенесших кромешный ад подпольной войны с разведкой Германской империи. До
последнего дня он рассказывал миру, он предупреждал мир, пытался уберечь от
того, чтобы вновь когда-нибудь был допущен на планете Земля хоть какой-то,
хоть самый приближенный вариант фашизма. Светлая память Гастону Ларошу и его
бестрепетным товарищам по подполью, память и благодарность от всех нас,
соотечественников тех пятидесяти тысяч несчастных, которым помогли, которых
спасали французские интернационалисты начала сороковых годов XX века.
Ибо именно от них протянулась и в лагерь Бомон тонкая прочная ниточка
конспиративных отрядов. Сложная хитроумная машина тайной связи работала - и
вот уже вынимает Василий Порик из кармана листовку подпольщиков.

***

Прежде чем в куртке старшины лагеря Бомон дерзко появилась листовка,
должно было произойти множество событий. Надо было, чтобы бывший политрук
Марк Яковлевич Слободинский угодил бы в тот же Бомон, что и Порик. Надо
было, чтобы в Бомоне он, как и Порик, мечтал связаться с компартией. И,
конечно, самым важным "надо" была встреча Марка с Артуром.
Встретились Марк и Артур, как тогда встречались все бомонцы с
французами: в шахте, в штреке, в забое. Угольная компания Дурж, владелица
аррасской шахты 6-бис, не подозревала, конечно, что на дне ее угольной ямы
человек № 336, он же советский коммунист Марк, и французский коммунист Артур
сразу же найдут общий язык.
Марк медленно поднимался по ступеням иерархии французского подполья.
Марка проверяли и перепроверяли, выслушивали и опять проверяли. Артур свел