"Александр Торин. Ночь в Цветущих садах Бомбея" - читать интересную книгу автора

личное, персональное место, обозначенное крестиком на копии подписанной им
бумажки о съеме квартиры, занимал динозавр - старенькая "Хонда" с кое-как
прилаженными к ней огромными толстыми колесами. Колеса были украшены
хромированными колпаками, с угрожающе торчащими наружу лезвиями,
напоминавшими нож от буровой установки.
- Бардак! - возмутился Цыплов. Он долго искал бумагу, наконец
нацарапал записку на обратной стороне старого конверта, подсунул его под
дворник нарушителя, и принялся искать стоянку на соседней улице. Выяснилось,
что и соседняя улица, и все прочие проезды и переулки были плотненько
заставлены средствами передвижения. Наконец, Лене повезло: многодетная
семья, состоящая из важно вышагивающего впереди мужчины с черными усами,
трех молодых женщин в паранджах, и по крайней мере шести или семи детишек,
уселась в микроавтобус и отъехала от обочины.
В освободившееся у обочины место Леня влезал с трудом. Он только начал
заезжать на парковку, как вдруг из соседнего переулка на сумасшедшей
скорости, с ревом выскочила старенькая "Мазда", и, взвизгнув тормозами,
воровато попыталась втереться между капотом его машины и тротуаром. Тут
нервы у Лени сдали, он нажал на гудок и начал мигать фарами, с отчаянием
продвигаясь вперед. Раздался скрежет, "Мазда" недовольно фыркнула, даже
как-то оскалилась, но отступила и снова спряталась на боковой улочке.
Японская машинка никак не могла тягаться с бронированным "Шевроле"
двадцатилетней давности - это все равно, как если бы "Жигули" перегородили
дорогу правительственному "Зилу".

Приключений на сегодня Цыплову было более чем достаточно, он вытащил из
багажника чемоданы, и потащил их по пешеходной дорожке. Идти до квартиры
пришлось довольно далеко, и Леня почувствовал, что прошедший день вымотал
его и морально, и физически.
Квартирный комплекс "Сады Бомбея" за прошедший час с небольшим
волшебным образом преобразился. Окна были ярко освещены, а на дорожках,
идущих вдоль стены здания, стояли свечи в стеклянных стаканчиках, и еще
тлеющие ароматические палочки, распространявшие божественный аромат
благовоний. У каждой двери в мерцании свечей стояли статуэтки многорукого
Будды, а из квартир слышалось пение. Более всего поразило Леню огромное
количество неизвестно откуда взявшихся кур, которые с наглым кудахтаньем
бродили по дорожкам, что-то выклевывая из цементных плит.
Леня был заинтригован. Вообще-то, он никогда не имел дурной привычки
заглядывать в чужие окна, но, проходя мимо очередной квартиры, из которой
раздавался хор женских голосов, удержаться не смог.
Квартира, к его удивлению, была совершенно пустой. В ней не было ни
столов, ни стульев, лишь подушки, постеленные на полу, горящие свечи, и
женские спины в чем-то шелковом со складками. Вокруг женщин ползали по полу
дети в подгузниках. В соседней комнате на полу стоял компьютер, а около
него, на подушке, поджав под себя ноги расположился довольный, пузатый
мужчина с длинными усами. Мужчина этот как две капли воды напоминал главу
семейства, несколько минут назад освободившего заветное место на стоянке. Он
что-то загребал левой рукой из пиалы, украшенной национальными узорами, а
правой азартно стучал по клавиатуре. Картинка на экране была Лене знакома:
усатый отец семейства играл в "Тетрис". Из квартиры пахло чем-то пряным и
острым.