"Александр Торин. Дурная компания" - читать интересную книгу автора

- Да дочка пишет, они живут в каком-то религиозном квартале. А мы ос-
тались совсем одни, друзья все умерли, есть нечего. Кроме детей, ничего
в жизни не осталось, да тут еще соседи напились и на двери свастику на-
рисовали. Боже мой, была встреча ветеранов, пошли на кладбище, так там
рядом старая могила была и по-еврейски написано, так ее всю разворотили.
За что нам до такого дожить пришлось? Нам все равно умирать, так хоть
рядом с детьми. Я так боюсь, не хочется никуда ехать, а что остается де-
лать? Все из-за Горбачева, нельзя было людям свободу давать! - Она под-
жала губы и замолчала, медленно раскачиваясь. Старичок посмотрел на ме-
ня, на малыша как-то натянуто, через силу улыбнулся и отвел взгляд в
сторону.
Объявили посадку, и неожиданно на входе в самолет возникла целая бри-
гада таможенников. "Предъявите сумочки!" - пронзительно закричала толс-
тая дама в мышиного цвета пиджаке, и несколько сытых ребят в серых кос-
тюмах принялись пропускать народ в самолет. Люди, прошедшие уже таможен-
ный досмотр, совершенно такого не ожидали. Многочисленные семейные ре-
ликвии, серебряные ложечки, кольца, цепочки, разложенные по дамским су-
мочкам и сеткам, теперь из этих сумочек вытаскивались, сверялись с тамо-
женной описью и при нахождении несовпадений сразу конфисковывались. Над
толпой стоял стон, какая-то полная женщина отчаянно рыдала. Толстая дама
с погонами довольно и злорадно улыбалась.
Когда самолет с ревом поднялся в воздух, у нашего малыша заложило уш-
ки. Он заплакал, начал вырываться из кресла и кричать: "Папа, мама, я
хочу к себе домой, в мою кроватку!" Этого мы уже не могли выдержать и
расплакались.
В Будапеште потную и уставшую толпу затолкали в тесный и прокуренный
зал ожидания. У дверей зачем-то поставили двух туповатых венгерских пог-
раничников с огромными автоматами. При каждой попытке приоткрыть дверь
на улицу, чтобы впустить в зал хоть немного свежего воздуха, они что-то
грубо кричали по-венгерски и заталкивали взрослых и детей назад в сизое
марево. Глаза закрывались от усталости, дети плакали. Парализованная
старуха с морщинистым землистым лицом лежала прямо на каменном полу на
расстеленном белом платке.
Через несколько часов приехали автобусы и отвезли людей в большой зал
со множеством стульев. Здесь нам предстояло провести еще девять часов,
пока под покровом ночи израильский лайнер не увезет нас в Землю Обето-
ванную.
Я с интересом смотрел на разнородную толпу, мучительно без дела сидя-
щую и слоняющуюся между стульями. Беженцы из Средней Азии сидели по-уз-
бекски на корточках, черные смуглые дети бегали между рядами. Несколько
упитанных и полубритых парней провинциального вида, в потертых джинсах
сидели за длинным столом и строили блестящие планы на будущее. Планы эти
заключались в открытии мастерской по выправлению битых автомобилей, что
упитанные ребята, видимо, умели делать виртуозно. Я с завистью смотрел
на них. Радужные перспективы выпрямления груды мятого металла освещали
жизнь бывших обитателей советских республик. Для них все было просто,
жизнь была очерчена ясно намеченными штрихами, и окружающее нас полуфан-
тастическое зрелище, напоминавшее Исход из Египта, интерпретированный
кинорежиссерами Голливуда, их совершенно не интересовало.
Вскоре мужчин собрали: привезли багаж. Мы разгрузили один грузовик,