"Александр Торик. Флавиан: Жизнь продолжается " - читать интересную книгу автора

- Раздражение кожи от бритья, - ответ, вызывающий множество советов о
применении того, чего "для мужчины лучше нет", и различных
парфюмерно-косметическо-лекарственных средств. Что утомляет, да и отец
Флавиан на очередной исповеди не разрешил больше врать.
- Жене так нравится - ответ (сначала тоже не соответствовавший истине,
хотя теперь: "Лешка! Как же я тебя раньше без бороды как мужика-то
воспринимала?") для большинства оппонентов все же неубедительный.
- Хиппую, - не "прокатывает".
- Потому что растет.
- У всех растет, но все же бреются!
- У женщин не растет.
- Так они же - женщины!
- А почему я должен бриться, чтобы быть похожим на женщину, у которой
борода не растет, если я мужчина и у меня она растет?
- Ну, все цивилизованные люди сейчас бреются!
- Не все! Я вот не бреюсь, а я что - нецивилизованный? Машину вожу, на
компьютере работаю, микроволновкой пользуюсь, мобильником... Какие там еще
признаки цивилизованности? Кстати, вилку в левой руке держу, а нож в правой,
и сморкаюсь в платок, а не в галстук.
- Не, ну ты скажешь...
- И вообще, в Библии, еще в Ветхом Завете, сказано: "не порти края
бороды твоей", то есть даже подравнивать бороду, как у меня, по большому
счету не положено.
- Так ты бы сразу и сказал, что верующий! Теперь понятно, у вас все не
как у людей!
И, конечно же, в конце разговора звучит традиционное пожелание:
- Будь проще, и люди к тебе потянутся! После чего собеседник, с
чувством выполненного долга, удаляется, гордо подняв голову.
Последнее время я стал отвечать, "как в Одессе" - вопросом на вопрос:
- Лешка! Ты что это с бородой? -А то?
- Нет, ну все без бороды, а ты с бородой...
- А почему тебя это волнует?
- Нет, ну так - непривычно...
- Привыкай, брат! То ли еще будет!
В общем, я и сам еще привыкаю к своей бороде и ко всему, что с ней
оказалось связано. Зато дети довольны:
- Папа! У тебя такая щетинка приятная, как у Борьки!
Спасибо, детки! (Борька - это Семенов трехмесячный кабан.)
Когда эта "бригада" еще только высаживалась из своей потрепанной
"четверки" у церковных ворот, которые мы с Клавдией Ивановной отдраивали
железными щетками, готовя к покраске "Хаммерайтом" (она нижнюю часть, а я,
со стремянки - верхнюю), я сразу почувствовал - "ребята серьезные". Хотя это
были одни женщины, пятеро, в возрастной категории от тридцати пяти до
шестидесяти с чем-нибудь.
То, как они поправляли свои длинные юбки, вылезая из машины, повязывали
платки, переглядывались и оглядывали все кругом, напомнило мне виденный мною
однажды приезд "солнцевских" на "стрелку" в соседний офис, на моей
предпрежней работе. Та же внешняя спокойная деловитость и, одновременно,
внутренняя напряженность сквозили во всем их облике.
- Батюшку вашего повидать можно?