"Синтия Томасон. Песня реки " - читать интересную книгу автора

самым дверям, которыми воспользовался Филип, войдя в ее комнату несколькими
часами раньше.
Его поцелуй в саду, хотя и мимолетный, был страстный и желанный для
обоих. Она знала, что Филип исполнит, что обещал, - вернется в ее комнату
этой ночью. Она и боялась, и с надеждой ждала этого. Если он придет, она
может не выдержать и уступить ему. И если она сделает это, ее сердце может
оказаться разбитым.
Анна отложила щетку и закрыла лицо ладонями. "О Мик! Лаура! Почему вас
нет сейчас здесь? Почему вам обоим нужно было покинуть меня, когда я так
отчаянно нуждаюсь в вас? Вы бы подсказали мне, что делать".
Она ходила взад-вперед по комнате, но ее взгляд упорно устремлялся к
дверям. Ум, блуждающий в плену памяти, вновь и вновь возвращался к прошлому.
И как она ни пыталась усилием воли подавить страшные видения, они с
мучительной ясностью вставали перед ней.
Она вспомнила ужасного Стюарта Уилкса, страх и отвращение, испытываемые
в плену, в его доме. То тошнотворное чувство под ложечкой, когда его пальцы
двигались по ее израненному телу. И он смел делать это сразу же после того,
как чудовищно жестоко отнял жизнь у человека, любимого ею больше всего на
свете!
Ей казалось, что она никогда не получит удовольствия от прикосновения
рук мужчины к ее телу, никогда не насладится ощущением его губ на своих, его
теплым дыханием на коже. Но этот мужчина... О Боже! Филип Бришар... был
столь же благороден, как тот - отвратительно вульгарен; Филип Бришар
предлагал ей разделить с ним страсть, тогда как Уилкс навязывал голую
похоть; Филип был нежен с ней, а тот, ее обидчик, - груб и беспощаден.
Анна воображала, как руки Филипа вводят ее в незнакомое царство и как
она добровольно следует за ним; она чувствовала, как его поцелуй возносит ее
к высотам желания, дотоле неведомого, такого, о котором она даже не
подозревала. И все эти фантазии, обретшие зримость и осязаемость, могли
стать явью, если бы она только дозволила ему.
Она прошла к открытым дверям и вышла на балкон, заглядывая туда, куда
выходила комната Филипа, на общую веранду. Она хотела, чтобы он был сейчас
там. Ветерок остужал ее лицо, пылавшее лихорадочным румянцем, и сдувал
волосы с ее лба, проясняя сознание.
"Ты опять заходишь слишком далеко, Анна, - слышала она в шелесте
ветра. - Оставь эти грезы. Да, он желает тебя, но этого недостаточно, и ты
прекрасно знаешь это. Филип Бришар не может любить тебя - Анну Конолли,
девчонку, которую случайно застал в своей каюте. Ты не нужна ему со своими
проблемами, своим горем и всем прочим. Поезжай в Бостон, Анна, делай то, что
тебе велел Мик. Ты должна стать... настоящей леди и занять достойное место в
обществе. Вот если Анри сумеет помочь тебе, если Офелия примет тебя в свой
дом и ты обретешь права, положенные тебе по наследству, возможно, тогда..."
Анна сомкнула обе створки двери и для надежности закрылась на задвижку.
Затем залезла в постель, протянула руку к столику у кровати и убавила фитиль
ночника. Какое-то время она лежала без сна, а потом услышала шаги,
приближающиеся из галереи. Возле двери шаги стихли, и сквозь тонкие шторы
она увидела до боли знакомый силуэт, отраженный лунным светом.
Мужчина поднял руку, словно хотел постучать, но поколебался с минуту и
уронил руку. И вскоре Анна снова услышала в галерее его шаги, постепенно
затихавшие. Она осталась одна в полутемной комнате.