"Антон Томсинов. Одинокие в толпе " - читать интересную книгу автора

отражениями в холодном синем стекле. Без звука, без отдыха... Вечный
двигатель... Знаешь, иногда мне становится душно в моей комнате. Кажется,
будто стены надвигаются на меня, чтобы расплющить в каменном кулаке. И
тогда я тихо выползаю из своего логова. Мне не к кому идти и нечего ждать.
Я просто хожу по улицам - тёмной тенью среди толпы... Обычно в
одиночестве... Я заглядываю в магазины дисков и книг, где всегда много
людей. Там легче отвлечься от давящих мыслей. А потом я обычно иду сюда.
Этот клуб мне дорог не потому, что здесь отлично готовят - так готовят во
многих местах, и не потому, что здесь какая-то особая атмосфера. Всё
гораздо проще.
Однажды мне было тоскливо... Я метался между стен комнаты, потом вышел
в город и пошатался по магазинам, купил несколько дисков и напоследок -
книгу Экзюпери. Я случайно нашёл её на дальней полке магазина, не знаю, как
она туда попала. Там обычно стоят книги классиков, писателей, живших до
Апокалипсиса. Мне не хотелось возвращаться домой, и я зашёл в первый
попавшийся клуб, где можно перекусить и спокойно посидеть. Здесь мне
понравилась иллюзия гармонии покоя, которую создают эти отгороженные друг
от друга столики, а также эти окна, выходящие на улицу. Я сидел за
столиком, листал книгу, пил чай - он был обжигающим, таким, какой пьют
маленькими осторожными глоточками, - и смотрел на улицу. Там сновали
мужчины и женщины, подростки и дети, старики и девушки, весёлые и
печальные, счастливые и несчастные, влюблённые и ненавидящие, беззаботные и
угрюмые. Они пробегали мимо моего окна, не замечая меня, и мне подумалось,
что даже если бы между нами не было этого стекла, всё равно вряд ли
кто-нибудь поинтересовался бы мной. Ты никогда не останешься наедине с
собой - но в толпе большого города нет живых людей, только куклы. Потом я
заходил сюда каждый раз, когда мне было тоскливо. Это не рай, не заповедник
и не спасительный ковчег. Я просто полюбил здесь сидеть, не торопясь пить
чай и смотреть на мир через синее стекло.
Риен замолчал, допил остатки чая, зачем-то потыкал трубочкой кусочки
льда и приказал официанту принести ещё стакан.
Странное дело, но я тоже почувствовал почти магическую
притягательность неспешных жестов, медленных глотков и рассеянных взглядов
за окно.
Я не помню, о чём мы ещё говорили, лишь знаю, что в 1:45 вышли из
клуба. На улицах было полно людей, но не спешащих с работы, а жаждущих
развлечений ночных жителей. Их смех звучал фальшиво, как звуковой файл,
прослушанный тысячу раз.
Мы с Риеном крепко пожали друг другу руки и разошлись в разные
стороны...
В эту ночь мне снилось дерево. Похожее на то, которое стоит в клубе. С
одним маленьким отличием. Оно было настоящим.

В 9:34 меня разбудил сигнал ноута, сообщавшего о получении письма.
Чертыхаясь и призывая все известные вирусы на голову разбудившего меня
человека, я протёр глаза и обнаружил, что мой сон грубо оборвала Ната,
полная решимости показать мне новую работу. И нужно было ей делать это в
такую рань, когда у нас свободный график!
Все люди делятся на две категории. Одни, проснувшись, полны энергии и
любви к миру, их просто сжигает изнутри желание действовать. Другие же,