"Росс Томас. Щит Компорена ("Филип Сент-Ив" #01)" - читать интересную книгу автора

перечислять алименты, и тому подобное. Разумеется, все эти труды легли на
плечи сорокапятилетней секретарши Майрона Грина, ему же доставались десять
процентов тех денег, что я зарабатывал, общаясь с разнокалиберными
преступниками, главным образом ворами.
За четыре последующих года я понял, что моя новая профессия не
нуждается в рекламе. Адвокаты, воры, страховые компании, даже полиция
добровольно, не беря за то платы, распространяли славу о том, что я всегда
следую полученным инструкциям да еще веду честную игру. На дело я выходил
четыре-пять-шесть раз в год, и полученных денег вполне хватало на безбедную
жизнь, даже с учетом уплаты алиментов.
Большинство воров таки попадались в сети полиции, но не все, в
частности, тех похитителей так и не нашли. В тюрьмах они давали обо мне
самые теплые отзывы тем, кто желал их слушать. Иногда я навещал их или
посылал сигареты и журналы. Я полагал, что должен хоть как-то помогать тем,
кто обеспечивал мое благосостояние.
- У вас, должно быть, интересная жизнь, мистер Сент-Ив. - Мы с Фрэнсис
Уинго шли по коридору к столовой директора музея. - Мне еще не доводилось
встречать профессионального посредника.
- Редко кто встречается с ним, кроме как по необходимости.
- У вас много конкурентов?
- Нет. Большинство людей достаточно благоразумны, чтобы не браться за
такое дело.

Глава 3

С двумя из трех мужчин, стоявших у маленького бара в дальнем конце
столовой, мне уже доводилось встречаться. В частности, с Огастусом Кихоулом,
сенатором от штата Огайо, высоким, сухопарым, с прядью седых волос,
постоянно падающей на меланхолические глаза. Политические карикатуристы его
обожали. На их рисунках он напоминал убитого горем волкодава. В двадцать
четыре года, сразу после второй мировой войны, во время которой он
мужественно сражался с японцами, Кихоул женился на наследнице крупного
состояния, нажитого на техническом воске. В последующие годы он затратил
немалую толику этих денег, чтобы добиться своего избрания в законодательное
собрание штата, палату представителей и, наконец, в сенат. Далее он
пробиться не мог, хотя как-то намекнул мне, что не прочь оказаться на посту
вице-президента, тем самым продемонстрировав, что человек он благоразумный и
не позволяет разгуляться собственному честолюбию.
Рядом с ним, держа в холеной руке бокал с двойным мартини, стоял
розовощекий и седовласый Лоуренс Игнейшус Тигью, президент профсоюза рабочих
алюминиевой промышленности Америки, насчитывающего за миллион членов и
входящего в АФТ/КПП*. Интересно, подумал я, пользуется ли он и теперь
синькой**? Пять или шесть лет назад, в ходе очередной профсоюзной свары,
один из его оппонентов провел меня в номер Тигью в "Уолдорфе" и, мрачно
улыбаясь, показал мне на полочке в ванной флакончик с синькой. Он клялся,
что президент регулярно ею пользуется, но не нашел убедительных доводов,
чтобы уговорить меня написать об этом в газете. Собственно, я не видел
ничего плохого в том, что человек желает ходить с седыми волосами.
______________
* Американская федерация труда и Конгресс производственных профсоюзов.