"Николай Томан. В созвездии трапеции" - читать интересную книгу автора

- О том, какой ты знаток, будет видно из последующего. Не
трать зря время на это.
- А вы не сбивайте его, - хмурится Маша.
Юрий благодарно ей улыбается и сразу становится спокой-
нее.
- Ну, в общем идея такова: создать представление под де-
визом "В созвездии Трапеции". Такого созвездия, кажется, нет
на небе...
- Ну и что ж, что нет? - перебивает его Мушкин. - Зато
оно появилось под куполом цирка с тех пор, как возникло цир-
ковое искусство. Не случайно ведь фигура гимнаста на трапе-
ции стала символом многих цирков мира.
- Так вот, - продолжает Юрий, - под этим названием и хо-
тели бы мы показать отдельные этапы развития цирка вплоть до
наших дней... А так же и его будущее. Пожалуй, даже главным
образом его ближайшее будущее.
Прервав свою речь, он торопливо перебирает альбомы, раз-
ложенные на столе. А Анатолий Георгиевич, прослушав это
вступление, уже почти не верит в успех замысла молодых ху-
дожников. Он представляется ему унылым обозрением, лишенным
сюжета и стройности.
- Я набросал тут кое-что, - протягивает ему один из аль-
бомов Елецкий. - На первом эскизе странствующий балаган с
убогим осликом, шарманщик и два юных гимнаста. За их выступ-
лением внимательно наблюдает антрепренер. Ему явно нравится
их работа. Он берет их в труппу большого цирка.
- А вот и большой цирк, - перевертывает Юрий следующую
страницу альбома. - Тут укротители, наездники, клоуны, акро-
баты. Все это в быстром темпе должно мелькать на манеже. А
по куполу круговая кинопанорама, изображающая публику тех
лет... Переверните еще одну страничку, там есть наброски
всего этого. А потом типичный для буржуазных цирков смертный
номер.
Юрий торопливо листает свой альбом и снова протягивает
его Анатолию Георгиевичу.
- Этот смертный номер, - продолжает он, - исполняют уже
знакомые нам бродячие гимнасты. Они работают под куполом
цирка без сетки. В стереофонических динамиках должна звучать
при этом музыка, похожая на реквием... Труднейшие номера!
Может быть, тройное сальто-мортале или два с половиной с пи-
руэтом, исполнявшееся когда-то мексиканскими гимнастами Ка-
донас в кинофильме "Варьете". А потом падение, катастрофа...
Рев толпы в динамиках... Полицейские свистки...
Теперь Анатолий Георгиевич уже представляет себе, какое
захватывающее повествование могут составить эти разрозненные
сценки. Какими звуковыми и световыми эффектами можно их
оформить, какими деталями обогатить.
- А потом пламя революции, - не вытерпев, продолжает за
Елецкого Антон Мушкин. - Фрагменты из цирковых пантомим тех
лет: "За красный Петроград", "Махновщина", воссоздание обра-