"Николай Томан. В созвездии трапеции" - читать интересную книгу автора

кольцом вокруг Маши. В комнате, кроме ее кресла, вообще нет
больше ничего, на чем можно было бы сидеть.
Почти все абстракционисты бородаты. Многие острижены под
машинку. Вихраст только один Митро Холло, здоровенный черно-
бородый детина. На нем клетчатая байковая рубаха с расстег-
нутым воротом, узкие брюки, типа "техасских".
"Мог бы одеться и пооригинальнее", - невольно усмехаясь,
думает о нем Илья. Он не ожидал от главаря этих "ультра" та-
кой дешевки.
- Ну что ж, синьоры, - развязно произносит вожак местных
абстракционистов, поднимаясь с пола, - начнем, пожалуй. Кво-
рум у нас полный. Больше даже, чем предполагалось. Сто один
процент.
Никто ни с кем не здоровается, никто никого не знакомит,
только Маша легонько кивает Михаилу Богдановичу, бросив ук-
радкой любопытный взгляд на Илью. Вся остальная братия Митро
Холло продолжает сидеть на поду.
- Ну-с, кто хочет слова? Вот вы, например, мсье Букашкин?
- обращается Холло к Мушкину. - Почему бы вам не попробовать
покритиковать нас с позиции дряхлеющего реализма.
- А что, собственно, критиковать? - с деланным равнодуши-
ем спрашивает Антон. - Что-то я не вижу перед собой произве-
дений искусства.
И он демонстративно осматривает стены, делая вид, что не
замечает развешанных на них картин.
- Протрите-ка глаза, детка!.. - басит кто-то с пола.
- Спокойствие, господа, - жестом священнослужителя прос-
тирает руки Холло. - Разве вы не понимаете, что это всего
лишь примитивный полемический прием? Товарищ Букашкин отлич-
но видит, что перед ним портрет прелестной гимнастки, срабо-
танный в стиле абстрактного восприятия вещества и пространс-
тва.
- Вы, конечно, не случайно назвали эту мазню портретами
гимнастки, а не портретами Маши, - усмехается Антон. - Ибо
Маша - это нечто конкретное, и настолько конкретное, что вы
просто не в состоянии его изобразить из-за отсутствия эле-
ментарного мастерства. А гимнастка - это, по-вашему, уже
абстракция. Тут вы в своей стихии, ибо любой штрих на любом
фоне можете объявить "пространством, непрерывностью и време-
нем", как это сделал художник Паризо, изобразивший на желтом
фоне коричневые палочки.
Опять кто-то из бородачей подает грубую реплику, но Холло
грозно шипит на него. Он совершенно уверен в своей победе
над Мушкиным и не торопится расправляться с ним.
- Я умышленно привожу вам примеры "живописи", сработанной
в вашей излюбленной манере, в духе пространственно-временно-
го континуума, - с завидным хладнокровием продолжает разви-
вать свою мысль Антон.
- Ну и что же? - нагло таращит глаза Холло. - Что вы хо-
тите этим сказать? Да ничего, видимо, кроме собственного не-