"Брайан Толуэлл. Конан и раб змеиной королевы ("Конан") " - читать интересную книгу автора

нисколько не сожалел об этом. Чистая магия звездных сфер была ему куда милее
и роднее, чем грубая сила мускулистых богатырей или черное ведовство
погрязших во зле чародеев...
...И в миг, когда он уже собирался заканчивать Насыщение, сквозь суету
бесчисленных пучков энергии до сознания его донесся странный клич. Был клич
этот слаб и невнятен. Однако Тезиаса насторожило само его появление. Он не
был похож на голос Вселенной, и Великая Душа не призывал его. Словно бы
тоненькая струйка в полноводном ручье, река зловонной черной крови в
просторном океане чистой голубой воды - вот таков был этот клич. Тезиас не
понимал, что происходит. Кто дозывается его? Мысль смертного не может
проникнуть сквозь защитное поле Стержня. А сам Стержень сигнализирует
хозяину Зачарованного Города совсем на иной ментальной волне. Определенно,
пославший клич не пребывает в мире людей. Это не мог быть и Страж Земли -
размашистый ментальный почерк хранителя земной жизни ни с чем не спутаешь.
Тогда кто?
Тезиас попытался выделить слабый клич в потоке энергетических эманации.
Да, вот он - жидкая, но настойчивая струйка, отчаянно пробивающаяся к его
сознанию. Странно... Странно было, что Великая Душа воспринимал, но не
понимал этот клич. Такое было впечатление, что клич этот проникает в него,
но проходит мимо его сознания. Куда?... Внезапно Тезиас осознал, что
странный клич обращен вовсе не к нему. Тот, кто послал клич, взывал не к
Тезиасу. Тревога тотчас уступила место страху. Безотчетному, животному
страху перед необъяснимым. Странный клич был адресован не ему, не Тезиасу,
но воспринимался именно им, Тезиасом. Как такое получалось? Ведь больше в
комнате никого не было, а если бы кто и был, Великая Душа сразу приметил бы
его. Но даже если этот неизвестный настолько силен, что в состоянии скрыть
свое незримое присутствие, тогда тем более именно он, неизвестный, и
принимал бы клич, адресованный ему, он, а не Тезиас!
Карлик содрогнулся от нежданно возникшего в его сознании предвкушения
какого-то грядущего кошмара, непостижимого и неотвратимого. Разум восставал
против самой мысли о том, будто слабый ручеек неизвестного происхождения,
непонятным образом забредший в сознание Великой Души, может принести
могущественному богу хотя бы символический ущерб. Однако наитие - шестое
чувство карлика свидетельствовало именно об этом.
Натура Тезиаса не могла покорно принять Неведомый приговор, каков бы он
ни был. Яростным ментальным импульсом карлик попытался сокрушить жиденький
ручеек ужаса. И ощутил, что вся его великая Сила, прежняя и вновь
обретенная, проходит мимо этого ручейка. А сам клич вдруг превращается в
могучий Зов, словно бы неведомое Нечто, потратив немного времени на
прощупывание различных дорог к желанной цели, наконец выбрало наилучший путь
и ринулось по нему со всей своей возможной мощью.
Но и теперь Великая Душа отчетливо понимал, что пронзающий все его
естество Зов по-прежнему обращен не к нему, а к кому-то другому. Животный
страх, прежде занявший место неясной тревоги, неумолимо уступал место новому
чувству - чувству Кошмара, беспрецедентного в своей жуткости и
бессмысленности. Тезиас продолжал отчаянно сражаться с этим предательским
чувством, но все явственнее сознавал, что Кошмар развивается помимо его
воли, по чужому сценарию, и он, Великая Душа, не в состоянии ничего в этом
сценарии изменить... Как будто Пославший Зов разговаривает с кем-то другим,
не с Тезиасом, а сам Тезиас - всего лишь бессильный свидетель странной