"В.И.Толстых. Сократ и мы. Разные очерки на одну и ту же тему " - читать интересную книгу автора

голой полезности "выступало бы как нечто само по себе более высокое, как
правомерное само по себе" [Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 46, ч. I, с.
387.]. Вот почему победы науки и техники в буржуазном обществе покупаются
ценою не восполнимой ничем утраты "морального качества". Ведь
нравственность составляет как раз ту сферу человеческой жизнедеятельности,
которая специально "заведует" формированием и воспитанием высокого,
возвышенного самого по себе, то есть бескорыстного. Именно в этой сфере
человек выступает как целостное и в полном смысле слова общественное
существо. Но для того чтобы нравственная сущность человека проявила себя в
полную силу, необходимо сделать реальностью подлинно человечные, гуманные
отношения между людьми, основанные на равенстве, справедливости и взаимном
уважении.
Именно это и составляет основную моральную цель коммунизма, а
практическое участие в ее достижении служит главным критерием моральности
человека, разумности его поведения.
Вне повседневной практически-теоретической борьбы за утверждение
коммунистических общественных отношений во всех сферах бытия никакой самый
"светлый разум" и никакие самые удивительные достижения науки и техники не
сделают людей счастливыми, а их жизнь и деятельность - подлинно
человеческой.
Но вернемся на сцену, где Сократу предстоит еще пережить немало горьких
минут обостренно ощущаемой жизни. Еще до того, как он примет чашу с ядом,
он с ужасом услышит от своего Первого ученика, что существуют тетради его
бесед, где "все выверено", "где нет у Сократа противоречий", и что в них
он предстанет перед будущими поколениями "великим, могучим и цельным".
Там, в тетрадях - "истинный Сократ, и все вытвердят его наставления и
будут им следовать и славить его".
Но Сократ решительно отвергает попытку канонизировать свои беседы и
себя самого. "...Человек меняется с быстротекущим временем! И надо
проверять. И надо сомневаться. Единственное, что я знаю, - это то, что я
ничего не знаю... Ты безумец! В тебе нет любви! - гневно бросает он
предавшему его ученику. - И у тебя страшные глаза - глаза жреца, а не
философа! Я боюсь, что, если завтра по Афинам станет ходить новый Сократ,
ты посадишь его в тюрьму именем того, прежнего Сократа.
Ты сожжешь тетради! Слышишь? Поклянись мне!.."
Молодой, но уже "мертвый" ученик так ничего и не понял в том, что
составляло смысл бесед, учения и жизни учителя. Затвердив готовые, чужие
истины, он омертвляет своим прикосновением даже то, что рождено живой
жизнью и продолжает ей служить, если оказывается в руках не начетчика, а
творца.
Спор Сократа с анонимным учеником о судьбе созданного им учения
характеризует исторически уникальное явление, современному человеку не
совсем понятное. Как же не быть кровно заинтересованным в том, чтобы
философское учение, выношенное твоим разумом и выстраданное твоим сердцем,
многократно подтвержденное в своей правоте при жизни и ценою собственной
жизни утверждаемое для будущего, не стало достоянием возможно большего
числа учеников и последователей? Не чудачество ли это? Нет, скорее еще
одно проявление неразрывного единства жизненной и философской позиций,
которое лежит в основе любого парадоксального поступка Сократа. Верный
избранному принципу, он решительно против того, чтобы превращать свою