"Алексей Николаевич Толстой. Сожитель (Рассказ)" - читать интересную книгу автора

мыть, шваркать вдовью посуду. Гирькин отрекомендовался, объяснил свое
социальное положение и откровенно рассказал истинную причину своего
появления на кухне. Варвара стала улыбаться, - хороши у нее были зубы.
Сама - ловкая, как молния, кидалась по кухне.
- Мешать вам не буду, - сказала Варвара, - эта моя труперда хоть на
что-нибудь пригодится. Чем без толку чаем надуваться, пускай использует
себя на образование порядочного пролетария.
В это время ленивый голос позвал из комнаты. Варвара крикнула:
- Не глухая, не орите.
- Варвара, неси самовар, - позвала вдова.
- Сказано - не могу.
- Почему?
- В студии запретили по тысяче пудов самовары таскать.
- В какой это еще студии?
- В театральной.
- Новость!
- Для кого новость, а я третьего дня зачислилась и на вашей каторге -
последнюю неделю.
Вдова всхлипнула за стеной, притихла. Варвара шепнула Гирькину:
- Отнесите ей самовар, вот вам случай для знакомства.
- Эх, Варвара! - с восхищением сказал Гирькин.
Сдунул пепел с двухведерного самовара и понес его в комнату,
отворачивая морду, чтобы не ошпариться паром. Варвара кивком зубов
показала на дверь.
Вдова сидела у окошка, затянутого тюлем. Она была в верблюжьем
свитере, облегавшем ее несколько полные, ленивые формы. Русые волосы
заплетены по-утреннему в косу. Миловидное, румяное лицо ее задрожало от
испуга при виде Гирькина. Он поспешно сказал:
- Студент, земляк вашей Варвары. Здравствуйте, Софья Ивановна!
Вдова перекрестилась. Передохнула:
- Ох, напугал! Да ты самовар-то поставь. Бережнее ставь. Варвара вот
шваркала его, шваркала, он и потек. Студент? А не врешь? Какой же ты
студент - советский, нынешний?
- Я, Софья Ивановна, беспартийный, смирный.
- Ну, слава тебе, господи.
Гирькин осторожно поставил самовар и попятился к двери, будто до того
заробел, что не уйти. Комната была низенькая, в два окошечка, загороженная
вещами до последней возможности. Гардеробы стояли ребром к стене, на них
сундуки, между ними - рукомойник, далее - столик и зеркало, далее -
деревянная кровать с перинами чуть не до потолка.
"Ух ты, черт, - подумал Гирькин, - какая симпатичная обстановка!" И
ноги его сами прилипли к некрашеному полу. Минута была боевая: закрючить
вдову так, не выходя за порог, чтобы к ночи, в крайности завтра с утра,
уплотнить ее.
Вдова заваривала чай и тихим, покойным голосом ругательски ругала
Варвару:
- На кухню боюсь зайти: оскалится, проклятая, - ну чистая "луканька"!
Металлическую посуду помяла, горшки все с трещинами. Постоянно грозится: в
комсомол, говорит, запишусь, вас за Полярный круг угоню. Этим от нее
только и обороняюсь. - Вдова махнула косой, указала синими глазами на