"Владимир Александрович Толмасов. Соловецкая повесть " - читать интересную книгу автора

малиновом с серебряным узором кафтане. Черные кудри прикрывала лихо
заломленная алая мурмолка, отороченная беличьим мехом. Сбоку в богатых
ножнах позвякивала тяжелая сабля.
За дворянином с лодьи высыпало с десяток стрельцов в зеленых
кафтанах с длинными ручницами* и саблями на поясах. (* Ручница -
ружье.)
Монахи с удивлением глядели на стрельцов. В монастырь Соловецкий
давненько не наезжали воинские люди, а тут на-ка - человек пятнадцать
прикатило и не только с ручницами, но и с пушками. Головами вертят, по
сторонам зыркают, говорят громогласно...
Дворянин метнул карими глазами на монахов, подбоченился:
- Кто из вас отведет меня к игумену Варлааму?
Широкоплечий насупился на приезжего: лба не перекрестил, сошедши
на святую землю, а уж орет - подавай ему игумена.
- А кто ты такой и зачем тебе нужен отец игумен? Коли пришел в
гости - назовись, потом спрашивай, - наступал он на дворянина.
Голубоглазый инок дернул великана за подрясник.
- Не горячись, Еремей. Человек оный не монашеского сану, обычаев
наших не знает.
- У православных одни обычаи, - не сдавался Еремей.
Дворянин сердито посмотрел на соловчан.
- Зачем мне нужен отец игумен, про то тебе, монах, пока знать
нечего. А сам я - воевода здешний, посланный государем нашим Иваном
Васильевичем, и зовут меня Ожеров Михаил.
Монахи переглянулись. Не хватало только воевод в обители.
Один из стрельцов - по виду чистый разбойник - подал Ожерову
большую кожаную сумку. Тот перекинул ее через плечо и подозвал
худощавого инока:
- Тебя как зовут?
- Трифон, пострижник соловецкий.
- Веди меня, Трифон, к игумену. Дело государево не ждет.
На дворе шумно. Множество народу снует вокруг строящейся церкви.
Мирские трудники таскают кирпич, бревна, волокут на катках каменные
плиты, в глубоких чанах длинными палками ворочают какое-то месиво. То
месиво идет на кладку стен, схватывает кирпич так крепко, что и
тараном не разрушить сложенное. Кирпичный заводик построен на острове,
а известь монахи на Северной Двине покупают.
На одной из лодий, что привезли Ожерова со стрельцами, стояли
кадки с двинской известью. Их сейчас с натужными криками катили в гору
здоровенные мужики в домотканых рубахах до колен.
Монахов на строительстве было мало, но и они покрикивали друг на
дружку. Без шуму да галдежа какое же строение. Разве умолчишь, когда
вокруг тебя такое деется.
Отца игумена в келье не оказалось, и Трифон повел воеводу искать
настоятеля.
Перешагивая через кучи щебня, песка и камня, они прошли к
Успенской церкви. Трифон отворил тяжелую дверь, и оба, пройдя притвор,
очутились в храме. Здесь было пусто и тихо, пахло свечами, ладаном и
еще чем-то церковным. Освещалась церковь скудно.
Ожеров поначалу ничего разглядеть не мог. Только, когда глаза