"Владимир Александрович Толмасов. Соловецкая повесть " - читать интересную книгу автора

- Такое устройство видел я на рисунке древней крепости. Разрушив
ворота, враг во внутрь не сразу попадает, а набивается, как рыба в
сеть, в эту мышеловку. Тут-то его скрозь окошечки начинают уничтожать
чем попало. В суматохе и темноте человек ничего разобрать не может, и
от того поднимается немалая паника и давка.
- Чем попало, говоришь, - хмыкнул воевода, с сомнением глядя на
необычайную постройку. - Сдается мне: ерунду выдумал.
Трифон обиженно замолчал.
- Ну ладно, ладно. Пошли дальше.
В одной из башен Ожеров увидел круглую станину, напоминающую
колесо. На станине лежала укрепленная железными скобами затинная
пищаль. Трифон полез под сооружение и вытащил большой брус.
- Вот теперь можно крутить. А полено нужно для того, чтобы
установить пищаль напротив бойницы.
Ожеров налег на станину - она легко стала вращаться.
- Пушек у нас маловато, - пояснил Трифон, - вот и приходится
кое-где одну ставить на четыре бойницы.
- Тоже в книгах вычитал? - спросил воевода, усевшись на колесо с
пушкой.
- Не. Сам выдумал.
- Ну да?
- Правда.
Воевода внимательно оглядел монаха.
- Откуда ты такой?
- Из Неноксы.
- И у вас там, в Неноксе, все такие?
- Ладно, воевода, будет шутки-то шутить.
- Да ты погоди, - Ожеров спрыгнул с колеса, обхватил инока за
плечи. - Ты понимаешь, какая у тебя голова. Цены ей нет, вот что. Будь
ты в Москве, при дворе, - царь Иван Васильевич тебя первым воинским
размыслом сделал бы. Хочешь в Москву?
В Москву... К царю... Перед глазами Трифона встала фигура Ивана
Грозного, какую представил он по рассказу Гришки Косматого: жестокий
лик, тяжелые глаза, руки по локоть в крови, и кругом захлебывающиеся в
волховской воде младенцы.
- Нет!
- Ты что, дурачина. Счастье тебе само в руки плывет. Выучишься у
лучших мастеров, крепости будешь строить такие, чтоб всем иноземцам на
зависть.
- Нет! - Трифон замотал головой, будто хотел стряхнуть
наваждение, круто повернул и стал спускаться по лесенке на землю.
"Что это с ним?" - подумал воевода, идя вслед за монахом.
По острогу шли молча. Трифон, где нужно, останавливался,
показывал сделанное, коротко пояснял. Ожеров одобрительно кивал
головой, похваливал. Работы оставалось недели на две. До осенних стуж
как раз успеют закончить.
Когда осмотрели последнюю башню, Ожеров сказал:
- Не думал я, Трифон, что острог можно построить так быстро.
Видно, у тебя дар от бога имеется.
Трифон сдвинул брови, отвернулся. Ожеров заглянул ему в лицо.