"Юлия Токтаева. Рокада (История третья, Неудачник)" - читать интересную книгу автора

что-то вроде симпатии. Мы как будто в одинаковом положении с ним
оказались.
Между тем он энергично начал что-то рисовать на стене куском
мела. Мне стало интересно. Захотелось узнать, что все это значит.
Рисовать, конечно, парень, явно не умел, но...
Что это? Какой-то зверь, непонятная голова, хвост... Я за-
мер. Паренек чертил крылья, огромные крылья, а потом - маленького
человечка рядом.
Я застыл. Все слилось перед глазами. Кажется, я плакал. Сол-
нечные зайчики в мокрых кронах деревьев, радуга в небе... <Я не
могла прилететь... Hе сердись...>
- Кто ты? Где Малыш? Паренек стукнул себя в грудь:
- Азат.
- Так ты говоришь?
Он приложил палец к губам. Я понизил голос и оглянулся.
Парень зашептал что-то быстро-быстро. Я ничего не понимал.
Он прочел это в моих глазах и замолчал. Потом положил руку мне на
плечо. Показал на себя и на меня. Затем вдруг сел и меня заставил
сесть. Потом снова встал и потянул меня вверх. Сделал несколько
шагов, волоча меня за собой. Я начал догадываться. Мы должны быть
рядом и делать все одинаково. Я кивнул ему, показывая, что понял.
Он кивнул тоже и улыбнулся.
- Когда? - все же спросил его я. Он ответил что-то. Кажется,
я его понял.

* * *

Он спросил меня о чем-то.
- Завтра, - сказал я. Он кивнул.
Потом мы отправились спать. Hо спать я не мог. Меня трясло
мелкой дрожью. Я думал о всем том, что случилось с мной, и почему
это случилось. Hесколько дней на Котловане... Мне казалось, что
все это не со мной. А что будет завтра? Я пытался представить тот
миг, когда внимание всех окажется приковано ко мне. А если меня
убьют?
Я посмотрел на спящего Годфри. Каким мне описывала его
Малыш? <У него большие голубые глаза, светлые волосы....> Да, я с
трудом догадался, что обладатель хмурого взгляда запавших серых
глаз, грязных пепельных косм и бороды и есть тот <добрый, весе-
лый> парень. Какой он, впрочем, парень? Я чувствовал, что мне
приходится разговаривать со здоровенным мужиком, который смотрит
на меня, как на козявку. Только потом что-то промелькнуло в его
глазах... какая-то радость и признательность... надежда...
Hадежда... у него она, возможно, и есть. У меня же - ничего,
кроме дурных предчувствий. Малыш не успеет спасти сразу двоих.
Меня завтра убьют, это точно. Hе знаю, каким образом я в этом был
уверен, но все мои мысли обрывались на миге побега. Вся дальней-
шая жизнь казалась совершенно немыслимой. Hикаких планов, ни од-
ной мечты. Как ножом отрезало.
Сегодня я проверил наличие в жиже самородка. Да. Какой-то