"Владимир Токмаков. Детдом для престарелых убийц " - читать интересную книгу авторапод запись.)
- Не понял, - Мотя Строчковский сквозь очки метится своими хромыми глазами в Семена. - Если можно, про невозвращение - чуть подробнее. - Выпьем за тех, кто не возвращается, идя к своей цели! - возвышает голос до настоящей патетики Сэм. - Ибо возвращение означает поражение. - А если цель покорена - все равно не возвращаться? - уже после того, как выпили, не унимается Строчковский. - Если цель поставлена правильно, она не может быть покорена. Семен закусывает последним лежавшим на тарелке бутербродом с копченой колбасой: - Я говорю о настоящей, высокой цели. Иначе это не цель, а программа-минимум для студентов-заочников института пищевой промышленности. С Сэмом мы познакомились года три назад на какой-то авангардистской выставке, вернее, на фуршете, последовавшем за ней. Невысокий, узкоплечий, лысеющий, с брюшком, глаза навыкат. Говорит вдохновенно, увлеченно жестикулируя руками. Такие нравятся публике и журналистам. "Типичный пройдоха от искусства, - подумал я. - Но тем, наверно, и ценен матери-истории..." Помню, я тогда здорово надрался и, как все молодые и неизвестные, но жаждущие славы журналисты, вел себя откровенно вызывающе. Семен подошел ко мне вплотную, пихнул меня своим животом, вытаращил глаза и тихо, но зловеще спросил: - Ты кто? - Если недопью - то Маяковский, а если перепью - то Есенин, - нахально ответил я. - Да. - А я неделями, - припечатал Сэм. Мы подружились. - Мне 39, - говорит Сэм, - но выгляжу я старше. - Может, это из-за водки? - интересуюсь я. - Точно! Моей печени уже лет 70. После выставки, дабы закрепить наше знакомство, мы отправились бухать в мастерскую Сэма, захватив с собой двух молодых художниц. Девки были без комплексов, настоящие авангардистки. Двое надвое - мы неплохо пошпилились. Художницы, поклонницы раннего Энди Уорхола, Баскии и всей лионозовской барачной школы, после дополнительных двух батлов водки, не ломаясь брали висячку на клык, давали в треугольник и в попенгаген. Потом мы с Сэмом поменялись партнершами. Девки не возгудали - раз надо так надо. Тем более что им-то какая разница: на глазах у девок мы померились с Семеном родилками. В длину и ширину наши приборы были практически одинаковыми (плюс-минус полсантиметра). Их же дело было подставлять свои скважины и отверстия, расслабиться и постараться получить удовольствие. Все путем, девки, говорили мы, все идет как надо. Я из тех, кто не любит брать взаймы. Я предпочитаю красть. Красть менее унизительно, чем брать в долг, и больше похоже на работу. А Семен из тех, кто позволяет другим беспрепятственно красть у себя деньги, вещи, идеи, мысли. "Никаких целей, никаких накоплений, никакой собственности - ничего, о чем можно было бы сказать: мое. Все, что есть, потратить в этой жизни. Здесь |
|
|