"Лариса Токарь. Дорога к Храму " - читать интересную книгу автора

условием: организация должна быть зарегистрирована как общественная и
российская, и главой этой организации должен быть гражданин России.
Руководители Сохнута обратились ко мне с просьбой занять эту должность. Я
согласился.
Когда ЕАР зарегистрировали и его деятельность возобновилась, мы много
ездили с сотрудниками по еврейским общинам России, в представительства ЕАР.
Когда стало возможным работать легитимно, то сотрудники ЕАР смогли многое
сделать для евреев России. Если раньше репатриация в Израиль была
равносильна полету на Луну - оформление виз совершали полулегально,
добирались до Израиля окольными путями - через Одессу, Венгрию и Румынию, то
теперь Сохнут все это начал делать на цивилизованном уровне. Люди стали
улетать прямыми рейсами и с Дальнего Востока, и из Сибири. Сотрудники
Сохнута помогли очень многим, пожелавшим уехать в Израиль.
Поначалу первейшей задачей Сохнута была помощь в репатриации. После
Большой алии круг их задач стал шире. Стало ясно, что в России надо работать
с еврейской общиной, потому что за 70 лет безвременья евреи так далеко ушли
от еврейства, что не понимали, зачем ехать в Израиль. Я объяснял руководству
ЕАР, что наша задача - вернуть евреев к своим корням. Чтобы, если человек
захотел уехать из России, ему не пришлось бы решать головоломок - ехать в
Германию, Швецию, Канаду или Австралию. Тот, кто ощущает себя евреем, поедет
только на свою историческую родину - в Израиль.
Годы работы в Сохнуте подарили мне встречу еще с одним уникальным
человеком, ныне, увы, уже покойным. Я познакомился с Каролем Унгаром, когда
он возглавлял по линии Сохнута выезд репатриантов через Венгрию и Румынию.
Сначала это были чисто деловые контакты, а потом, когда он был назначен
главой представительства ЕАР в странах СНГ, мы с ним подружились.
Карол Унгар родился в 1946 году в Венгрии, много лет служил в Армии
обороны Израиля, вышел в отставку в звании полковника, участвовал в
Шестидневной войне, войне Судного дня, Войне на истощение...
Между собой мы с Каролем говорили по-венгерски, даже шутили, что у нас
есть такой специальный язык. С ним было очень легко работать, потому что он
был необыкновенно хорошим человеком, открытым, добрым с постоянным желанием
помогать и помогать людям. Наверное, поэтому он безвременно ушел - ему было
чуть больше шестидесяти лет. Наверное, и нам и ему надо было больше внимания
обращать на его здоровье, а он к этому относился несерьезно, да и мы тоже не
верили до конца, что трагедия может произойти.
У меня о Кароле Унгаре остались самые светлые воспоминания. Мы с ним
несколько раз ездили по России, в последний раз были на Кавказе - в
Махачкале, в Дербенте. Принимали нас там, естественно, с кавказским
гостеприимством. Порой даже чересчур. Карол шутил по этому поводу: "Давай
распределим обязанности - ты пей, а я буду работать". К нему все очень
хорошо относились, ценили его открытость, желание разобраться в ситуации. Он
и сотрудников себе подбирал таких, которые постоянно трудились и добивались
видимых результатов. Для него это было главным.
Мне его будет не хватать...

Рассказывает Лариса Токарь
Я почти 15 лет проработала в московском отделении Еврейского агентства
в России и стала невольным свидетелем той травли, которая была начата против
деятельности Сохнута на территории России. Чего только не инкриминировали