"Арнольд Джозеф Тойнби. Статьи из книги 'Цивилизация перед судом истории' " - читать интересную книгу автора

собственным жизненным опытом предвосхитили открытие Эсхила35, утверждавшего,
что учение, познание приходит через страдание - открытие, которое мы в свое
время и при других обстоятельствах делаем для себя.
Итак, должны ли мы сделать выбор в пользу иудейско-зороастрийского
взгляда на историю против греко-индийского? Возможно, нам не придется делать
столь радикальный выбор, ибо вполне вероятно, что эти две точки зрения в
основе своей не являются непримиримыми. В конце концов, если транспортному
средству предстоит двигаться в направлении, избранном его водителем,
движение в определенной степени зависит и от колес, вращающихся равномерно и
монотонно, оборот за оборотом. Поскольку цивилизации переживают расцвет и
упадок, давая жизнь новым, в чем-то находящимся на более высоком уровне
цивилизациям, то, возможно, разворачивается некий целенаправленный процесс,
божественный план, по которому знание, полученное через страдание, вызванное
крушениями цивилизаций, в результате становится высшим средством прогресса.
Авраам эмигрировал из цивилизации накануне краха ее (ш ех1гепе1в)36; Пророки
были сынами другой цивилизации, находящейся в состоянии распада37;
христианство родилось на обломках распадающегося греко-римского мира. Озарит
лг. подобное духовное прозрение тех "перемещенных лиц"38, которых в наше
время можно уподобить еврейским изгнанникам, столь много познавшим в своей
печальной ссылке у рек вавилонских?39 Ответ на этот вопрос, каков бы он ни
был, имеет большее значение, нежели неведомая нам судьба нашей
универсализировавшейся Западной цивилизации.


27
СОВРЕМЕННЫЙ МОМЕНТ ИСТОРИИ

В каком же состоянии находится человечество в 1947 году христианской
эры? Этот вопрос относится, без сомнения, ко всему поколению, живущему на
Земле; однако, если бы мы провели всемирный опрос по системе Гэллапа, в
ответах не было бы единодушия. На эту тему, как ни на какую другую (аио1
попипев, гоз1 веп1епиае1 - сколько людей, столько и мнений); поэтому мы
должны прежде всего спросить самих себя: кому именно мы адресуем этот
вопрос? Например, автор данного очерка - англичанин пятидесяти восьми лет,
представитель среднего класса. Очевидно, что его национальность2, социальная
среда, возраст - все вместе существенно повлияет на то, с какой точки зрения
он рассматривает панораму мира. Собственно, как все и каждый из нас, он в
большей или меньшей степени является невольником исторического релятивизма.
Единственное его личное преимущество состоит в том, что он к тому же еще и
историк и оттого, по крайней мере, сознает, что сам он лишь живой обломок
кораблекрушения в бурном потоке времени, отдавая себе отчет в том, что его
неустойчивое и фрагментарное видение происходящих событий не более чем
карикатура на историко-топографическую карту. Лишь Бог знает истинную
картину. Наши индивидуальные человеческие суждения - это стрельба наугад.
Мысли автора возвращаются на 50 лет назад, к одному из дней 1897 года в
Лондоне. Он сидит со своим отцом у окна на Флит-стрит, наблюдая, как мимо
проходят канадские и австралийские кавалерийские полки, прибывшие на
празднество по случаю шестидесятилетия царствования королевы Виктории.
Память до сих пор хранит то волнение, интерес к незнакомым колоритным
мундирам великолепных "колониальных", как их тогда называли в Англии, войск: