"Элвин Тоффлер. Метаморфозы власти" - читать интересную книгу автора

грязные ложки со столов кофейни, когда он работал мальчиком на побегушках.
Морган обретался между Уолл-стрит, центром Манхэттена, своими
владениями на Гудзоне и дворцами, служившими ему европейскими резиденциями.
Милкин все еще живет в совсем не похожем на дворец доме из дерева и кирпича
в Энчино, не самом модном районе Лос-Анджелеса Сан-Фернандо Вэлли. Редко
удаляясь от Тихого океана, он обращает свои взоры к Японии, Мексике и
развивающимся странам на юге.
Морган окружал себя уступчивыми молодыми леди, оставляя жену с семьей
чахнуть в свое отсутствие; Милкин, судя по всему, - примерный семьянин.
Морган не любил евреев; Милкин - сам еврей.
Морган презирал профсоюзы; Милкин работал финансовым консультантом в
железнодорожных, авиа- и морских профсоюзах[54].
Мысль, что служащие могут владеть фирмами, где работают, казалась
Моргану отъявленным проявлением коммунизма. Милкин приветствует эту форму
собственности и верит, что за ней будущее американской промышленности.
Оба аккумулировали огромную личную власть, стали известны в прессе,
попали под правительственное расследование по поводу действительных и/или
надуманных правонарушений. Но, что значительно важнее, они сместили
структуру власти в Соединенных Штатах в диаметрально противоположных
направлениях.


ОТКРЫТИЕ ВОРОТ

К моменту рождения Милкина, 4 июля 1946 г., в экономике Соединенных
Штатов правили бал огромные компании, созданные по большей части в
моргановскую эру, - JM и Jodyear Tires, Berlington Mills и Bethlehem Steels.
Эти фирмы, опиравшиеся на "фабричные трубы", так называемые "голубые фишки"
Потом что-то произошло.
Милкин еще учился в начальной школе (это был 1956 г.), когда впервые
доля служащих и "белых воротничков" превысила в Соединенных Штатах долю
"синих воротничков"[56]. И к тому времени, когда он начинал свою карьеру в
качестве молодого банкира в сфере инвестиций, экономика уже начала свой
переход к новой системе создания материальных ценностей.
Компьютеры, спутники, многообразнейшее обслуживание, глобализация
создавали в бизнесе совершенно новую, постоянно меняющуюся среду. Но
финансовая индустрия, ограниченная и защищенная законодательством, создавала
серьезные препятствия для изменений.
До 70-х годов долгосрочные кредиты с готовностью предоставлялись
корпорациям-динозаврам, "голубым фишкам", а фирмы поменьше, вводившие
инновации, получали их с трудом.
Уолл-стрит была финансовым Ватиканом мира, и в Соединенных Штатах две
"рейтинговые службы", Moody ' s и Standart and Poor ' s, охраняли ворота в
мир капитала. Эти частные фирмы проводили оценку риска[57] для облигаций, и
лишь 5% американских компаний они относили к обладающим "инвестиционным
качеством"[58]. Это перекрывало доступ на рынок долгосрочных кредитов
тысячам компаний и отправляло их к банкам и страховым компаниям, а не к
инвесторам на рынок облигаций.
Будучи студентом сперва Калифорнийского университета в Беркли, затем
Уортоновской школы в Пенсильвании, Милкин изучал инвестиционный риск. Он